— Классическая схема, — пробормотал журналист, изучая схему
моста. — Но почему вы показываете это мне?
— Потому что только международная огласка может предотвратить
кровопролитие, — я намеренно повысил патетический тон, зная, что
журналисты любят драматические истории. — Если об этом напишут
ведущие мировые газеты до того, как произойдет инцидент, японцам
будет сложнее реализовать свой план.
Паркер задумчиво потер подбородок:
— Допустим, я вам верю. Но одной моей статьи недостаточно. Нужно
подтверждение из независимых источников.
— Разумеется, — кивнул я. — Именно поэтому через час у меня
встреча с вашим британским коллегой из «Манчестер Гардиан». Уж он
найдет неопровержимые доказательства.
Паркер выпрямился, азарт журналиста загорелся в его глазах:
— Томпсон? Черт возьми, этот британец всегда стремится меня
опередить! — он решительно сложил документы. — Хорошо, я напишу об
этом. Но если окажется, что это фальшивка...
— Приходите послезавтра на станцию Лютяохэ и убедитесь сами, — я
поднялся, давая понять, что встреча окончена. — Только будьте
осторожны. Японцы не любят свидетелей.
Встреча с британским журналистом прошла по схожему сценарию, но
с другими документами и немного иными акцентами. Томпсон,
педантичный англичанин с блокнотом в твердом переплете, задавал
больше технических вопросов и требовал более детальных
доказательств. Но в итоге и он согласился написать статью о
готовящейся провокации.
Вернувшись в нашу временную квартиру, организованную
консульством, я застал Александрова за приготовлениями к встрече с
капитаном Сато.
— Связной установил контакт, — сообщил военный, проверяя
портативный фотоаппарат «ФЭД», замаскированный под портсигар. —
Сато согласился на встречу сегодня вечером в чайном домике на
окраине. Упомянули о деньгах, сразу заинтересовался.
— Насколько он может быть полезен?
— По нашим данным, именно Сато руководит непосредственной
закладкой взрывчатки. Если удастся его завербовать, можем получить
точное время операции или даже саботировать ее изнутри.
Я кивнул, понимая важность этого направления работы.
— Будьте предельно осторожны. Если Сато работает на
контрразведку, нам несдобровать.
— Я проведу беседу через посредника, — успокоил меня
Александров. — Лично появлюсь только при твердой уверенности в его
намерениях.