— Полагаю, Михаил Иванович? — тепло улыбнулся он. Лицо мужчины
было перемазано маскировочным карандашом. За плечом болталась
винтовка, но хвататься за неё Царенко не собирался. Разумный ход.
Значит, сможем пообщаться без боя.
— Он самый, он самый, — покачал я головой. — Хотел лично
поприветствовать вас на своей земле.
Мы приближались друг к другу, изучая каждое движение, каждый
жест. Я следил за колебаниями сил, одновременно выведя из строя
оружие Царенко. Снегов неторопливо обходил седовласого справа.
— И начальник гарнизона Станислав Сергеевич, — продолжал
улыбаться Царенко. — Какая неожиданная встреча! Разве вы не должны
быть в Томашовке и хранить покой Конструкта?
— На моих землях охота запрещена, Андрей Михайлович, — обратил я
на себя внимание.
— О, это не для зверья, Михаил Иванович. Совсем не для
зверья!
— Для Тёмного Призывателя? — брякнул витязь.
Зря.
— Простите? — довольно натурально нахмурился Царенко. — Я боюсь,
что совсем не понимаю вас. Это для самообороны. Вы же понимаете?
Изнанка, монстры.
Он закатил глаза, мол, такая суета.
— Я видел вас, Андрей Михайлович. Этой ночью, — пришлось
пояснить мне.
И в этот миг Царенко сбросил с плеча винтовку, нажал спусковой
крючок. Нахмурился, попытался передёрнуть затвор у несработавшего
оружия, и тут рядом с шпионом оказался Снегов. Седовласый
моментально отбросил винтовку в сторону и схватился за клинок.
Успев уклониться от атаки витязя в последний миг и только чудом.
После началась свистопляска стали в руках двоих талантливых
бойцов.
— Не убивать! — заорал я, глядя, как витязь обрушился на Царенко
градом ударов. Тот с трудом уворачивался от атак, даже не пытаясь
пробить стальную мельницу противника и постоянно отступая под
напором Снегова, но, при этом, выдавая иногда выпады в адрес
витязя, от которых тот уходил гармонично и грациозно.
Во все стороны летели щепки, когда разогнавшийся топор витязя
задевал стволы деревьев. Я неторопливо шёл следом, готовый к
магическим вывертам Царенко. И когда тот всхлипнул, ударив льдом в
грудь витязю, то мой земельный щит, наброшенный на доспех Снегова,
принял атаку на себя.
Через несколько секунд седовласый лежал спиной на земле, скосив
взгляд на застывшее перед его лицом лезвие топора. Витязь держал
оружие одной рукой, и то совсем не дрожало.