Молитвенно сложив руки, Мира
попросила:
— Пожалуйста! Нам привезли новую
партию морских ежей из-под Вознесения, это вулканический остров в
Атлантическом океане. Почти все живые, Иван Геннадьевич говорит,
пойдут в твою коллекцию.
У Тьола была слабость к обитателям
дальних морей. Сами осьминоги путешествовали на тысячи километров с
помощью глубоководных кальмаров, но в Атлантику им пока не попасть,
слишком далеко.
Собеседник сузил глаз, с подозрением
рассматривая Миру. Согласится или нет? По коже его бежали
разноцветные волны — охровые, ультрамариновые, сиреневые.
Сомневается.
Всплыв повыше, Тьол длинным свистом
подозвал учеников. С разных сторон к нему помчались торпеды
размером с мяч для гандбола. Через минуту крупный осьминог оказался
в хороводе маленьких и пророкотал:
— Все? Где Лиэта? О, здесь. Помогайте
железным созданиям, показывайте, как предугадывать струи.
— Они глупее камбалы! Не хотят
чувствовать! — раздался множественный щебет.
— Не обзываться, — погрозил Тьол. —
Железки всё чувствуют, у них есть носы… только железные.
Повторяйте. За ограждающую сеть не заходить, там акулы. Я скоро
вернусь, а пока — Сиун старший.
Плавучая база Владивостокской Морской
Биостанции располагалась на огромном пароходе, переделанном под
нужды науки. На мостках уже ждали аспиранты и механик. У Миры
приняли тяжёлый ранец с порошковой системой для дыхания, помогли
вылезти, снять шлем. Когда вслед за ней по железной лесенке стал
карабкаться морковно-красный осьминог, послышался осторожный, но
радостный гул.
На досках, придавленный атмосферой,
Тьол выглядел комично: ни дать ни взять мокрая клякса с торчащими
во все стороны жгутами, которые беспомощно извиваются. Осьминог
набрал воды под мантию, для дыхания этого хватит часа на два. Но
лучше бы ему через пятнадцать минут вернуться в воду, иначе кожа
высохнет.
Тьол никому не позволял себя нести,
сам полз на судно. Из ворот испытательного ангара выскочил высокий
Иван Геннадьевич, склонился, протягивая ладонь, — осьминог пожал.
Начальник одарил Миру благодарным взглядом и затараторил,
сокрушаясь:
— Из трёхсот двадцати моллюсков
триста восемнадцать стерильны! Полный провал, коллега, я
положительно не представляю, что делать.
Заведующий соседней лабораторией тоже
хотел поручкаться с осьминогом, но Иван Геннадьевич аккуратно
оттеснил конкурента, а остальным любопытным сотрудникам показывал,
чтобы расступились, дали дорогу. Тьол полз и одновременно
жестикулировал двумя щупальцами: