Очередной раз усевшись рядом с
инструментом, она заранее улыбалась. Но мелодия оказалась настолько
хрупкой и проникновенной, то весёлой, то с надрывом, что Мира
потихоньку достала платок. Вспомнился Винч, как он смотрел, словно
хотел обнять, — и понимал, что не должен.
Касавшийся её запястья Тьол вдруг
убрал руки, обвил ими свою голову. Признался:
— Я ведь ничего не сказал на прощание
Лаоне. Всё присматривался к ней, актинии близко не пододвигал —
так, слегка задевал их лепестки, чтобы, когда она выйдет, в воде
кругом витал приятный аромат. Мы намного глупее вас. Самое важное и
хорошее бережём наперёд, на потом, до идеального времени. Мечтаем о
ещё не пришедших токах, не говорим то, что сказать необходимо. А
оно оказывается никогда не произнесённым, его, как фигурку из
чернил, размывает случайный поток. Стой, погоди! Всё, ушло, не
поплывёшь вспять, не переплетёшься руками. Вы гораздо лучше
поступаете — сближаетесь, не советуясь со страхом смерти.
— Да нет. — Мира отвернулась и
вздохнула: — У нас то же самое.
Ночью она никак не могла уснуть. Ещё
месяц назад будущее было интересным и заманчивым. Конечно, тогда
подступали сомнения: получится ли вырастить октопусианский жемчуг?
Не подобрала ли мать нового кандидата в женихи, от которого
придётся срочно прятаться под водой?
Но теперь будущее только пугало. Вот
исчезнет навсегда карнский корабль, и что тогда? Не найдётся ли
толпа желающих отплатить Мире за поступки её тётки? Ладно бы только
Мире, а то ведь всей семье! Какова будет судьба подводных городов,
вдруг люди захотят их разрушить? Сумеют ли осьминоги постоять за
себя?
О том, что, возможно, придётся
сделать с Тьолом, она даже боялась думать.
На седьмые сутки плавания от Окинавы,
вечером, «Леди Дана» достигла островов Папуа-Новой Гвинеи. В порт
Рабаул зашли, чтобы пополнить запасы воды и топлива, прогулок здесь
не предполагалось, и оставалось только смотреть с палубы на тёмные
силуэты гор и высоких пальм. Конический вулкан, словно гнилой зуб,
провалился сам в себя. Он торчал посреди бирюзовой глади, будто
напоминая, как хрупки человеческие постройки: в конце прошлого
столетия сердитый исполин почти уничтожил город у своего подножия,
население так и не восстановилось.
Мира полюбовалась на редкие огни,
после пошла спать, не обратив внимания, что горшок в аквариуме
пуст. Обычно Тьолу хватало ума не нырять без неё в незнакомых
водах, но не в этот раз.