– Ты что-то знаешь об этих землях? – встрепенулась я, позабыв о злости ради шанса получить информацию.
Вот только эта коварная женщина не стала баловать меня своей щедростью. Она позволила себе сказать лишь:
– Думаешь это наших рук дело? Нет, Эви, тут поработали не маги смерти. По крайней мере не из нашего клана. – А как только я открыла рот, чтобы вызнать чуть больше подробностей, она взмахом руки заставила меня замолчать и прежде чем исчезнуть, припечатала: – Всё, остальное узнавай сама. Надеюсь, больше не свидимся, светлая.
После этого призрачный силуэт женщины, которая постоянно была себе на уме, растаял в воздухе, забирая с собой свет. А утром в тёмной крохотной комнатке я нашла амулет и записку, где коротко говорилось, как активировать его, и что в нём заключена… душа одного из величайших магов жизни!
Подход тёмного мага в действии – мать сдержала своё слово, при этом, не потратив и одного медяка.
8. Глава 8
Как бы мне не хотелось познакомиться со своим призрачным учителем поскорее, но этот момент пришлось отложить. Сначала пришлось провести ревизию своего нового дома. Хотя бы поверхностно.
Короткий обход территории поместья вызвал во мне новую порцию вздохов и внутренних стенаний, сразу за которыми начали рождаться варианты решения проблем. Ограда в некоторых местах успела не только потрескаться, но и обзавестись провалами, которые, судя по тропинкам, использовались кем-то в качестве дорожек для короткого пути. Разрушения серьёзные, но вполне устраняемые. Если сделать упор не на красоту, а на практичность, то думаю моя магия даже с таким справится. Плюсик к теме первых вопросов для матёрого мага жизни – подчинять себе землю и всё, что в ней находится, сложно, но возможно.
Постройки внутри довольно большого двора так же требовали не только вложений, но и недюжинной рабочей силы для их восстановления. Конюшни почти рухнули, а склады вот-вот хотели последовать их дурному примеру.
Сад, что встречавший гостей сразу по входу в ворота, тоже не порадовал и больше походил на заброшенный погост, где-то под подножьем горы. Столбики и то, что осталось от декоративных статуй со скамейками, напоминали своим обезличенным видом могильные камни, а коряги, оставшиеся от пышных деревьев, только добавляли градус зловещей обстановки.