Презрение росло во мне с каждым днём. Эти лжебоги наслаждались
поклонением, принимали жертвы, позволяли строить храмы в свою
честь. И всё ради чего? Ради развлечения? Ради эксперимента?
Ради чего всё это?
Люди отдавали им последнее. Крестьяне несли зерно, которого едва
хватало их семьям. Ремесленники работали днём и ночью, создавая
украшения для храма, забывая о собственных нуждах. Родители
приводили больных детей, умоляя об исцелении, готовые отдать всё за
жизнь своих малышей.
И Сияющие принимали это как должное. Как будто поклонение людей
было их естественным правом, а не даром, который нужно
заслужить.
Во время охоты я размышлял об этом. Каждую ночь я выбирал жертву
— торговца, ремесленника, иногда жреца. Пил их кровь, чувствовал их
эмоции, их отдалённые мысли в крови. И в каждом из них находил
любовь к Сияющим, веру в их божественность, готовность умереть за
них.
Одна женщина, кровь которой была особенно сладкой, мечтала о
том, чтобы её сын стал жрецом в новом храме. Она откладывала каждую
монету, экономила на еде, чтобы заплатить за его обучение. В её
коротких воспоминаниях я видел, как она молилась Серси, прося
благословения для мальчика.
Эта Серси даже не помнила её. Для неё эта женщина была одним из
тысяч лиц в толпе, неразличимой частью массы поклонников. А женщина
считала тот краткий момент, когда Сияющая на неё посмотрела, самым
счастливым в своей жизни.
Мужчина, которого я нашёл в переулке у доков, всю жизнь копил
деньги на паломничество в Вавилон. Он продал дом, инструменты, всё,
что имел, чтобы прийти сюда и поклониться Сияющим. И когда Аяк
коснулась его лба во время благословения, он заплакал от счастья.
Этого прикосновения хватило ему, чтобы считать жизнь прожитой не
зря. Он даже не болел.
А для Аяк это было рутиной, скучной обязанностью, которую она
выполняла, думая о чём-то другом.
Лицемерие, слово которое появились у меня в голове, Сияющих
становилось всё более очевидным. Они проповедовали любовь, но сами
не чувствовали её. Говорили о мудрости, но их решения часто были
продиктованы капризом. Обещали защиту, но защищали только тогда,
когда это не требовало особых усилий.
Я видел, как девианты нападали на деревни за пределами города.
Сияющие знали об этом — их патрули регулярно докладывали о таких
инцидентах. Но они не спешили на помощь. Слишком далеко, слишком
хлопотно, слишком мало людей, чтобы стоило беспокоиться.