–
Сектусемпра – раздался тихий крик Грейнджер, и починенная мною
дверь приняла на себя это чудовищное Снейповское изобретение. Слава
Мерлину, пробить шесть дюймов тысячелетнего бука заклятие не
смогло. Спасительная дверь захлопнулась от моего пинка, надежно
отделяя меня от любых заклятий воинственной триады. Я отменила
Репаро и двинулась в сторону большого зала, уверенная, что дверь с
замком и ключом снова стали единым монолитным проржавевшим блоком,
сдвинуть который с петель будет очень не просто и точно не быстро.
Большой зал.
Войдя в него через боковую дверь, я увидела
недалеко от себя несколько групп людей, обменивающихся
заклинаниями. Поваленная и разрубленная мебель лежала там и тут.
Бардак был самый обычный – боевой. Сколько я таких видела в первую
войну, да и во время нашего текущего выступления. Мы часто
устраивали подобный бедлам, обороняя свои мэноры или нападая на
чужие. С поправкой на размер, конечно. Большой зал Хогвартса
объемом и величием превосходил зал заседаний Визенгомота и,
по-моему, являлся самым большой комнатой в Англии. Я почти
добралась. Осталось понять в какую сторону мне двигаться и кто из
них свои. Откуда-то справа, из за спины, мимо меня пролетела очень
узнаваемая зеленая молния и попала в неаккуратно высунувшегося
из-за своего укрытия высокого волшебника в черной мантии.
Черные мантии сейчас носили вообще все и это
ни о чем мне не говорило. Как и примененное заклинание. Силы света
пользовались Непростительными ничуть не реже нас, ведь
Непростительное это самое универсальное оружие. Да, отнимающее
много сил и требующее хорошей концентрации, оно, к сожалению, вовсе
не было прерогативой нашей стороны. Пользоваться умели все. Даже та
же Грейнджер.
С
головы упавшего замертво волшебник слетел капюшон мантии, и я
увидела под ним ярко рыжую шевелюру, окаймляющее молодое лицо с
навсегда застывшим взглядом. Один из старших детей Уизли подумала
я.
В
тот момент, когда я, наконец-то, поняла где свои, я оказалась
втянута в свалку. Выскочившая из-за того же укрытия темная размытая
фигура в мгновение ока бросилась в мою сторону, на ходу выстреливая
цепочкой проклятий и это было чертовски плохо. Нормальных укрытий
вокруг меня, как на зло, не было, а я не смогла опознать и половины
выпущенных в меня заклятий. А те, что узнала, сделали бы честь даже
мне. Откровенно черное колдовство, не имеющее никакого отношения к
свету. Заклинания из того же списка что и Непростительные. Молли
Прюэтт – узнала я ее. Еще одна перекрасившаяся чистокровная темная
ведьма из семьи, стоящей в одном ряду с Блэками и Мраксами. Она
расстреливала меня какими-то своими фамильными заклятиями, которые,
как я слышала, клялась никогда не применять еще во время первой
войны. Поклялась и нарушила клятву. Не в первый раз. Я отшатнулась
влево и упала на одно колено, нещадно обдирая свое дорогое платье о
каменный раскрошенный пол большого зала. Я надеялась хоть немного
сбить прицел этой взбешенной домохозяйки и уйти с прямой линии и
мне даже это удалось. Подставив Протего под проклятие Заморозки и
мигом еще одно на Ядовитый серп я не смогла ничего сделать против
Серебряной молнии, которую она кинула в меня последней. Я даже
упасть уже не успевала, но серебристый изломанный луч внезапно
мигнул и погас на объемном Верхнем щите, который поставила точно не
я. Долохов. Только он в нашей Оргаизации умеет ставить
дистанционные щиты. Какое-то фамильное умение, которому он оказался
не в состоянии обучить ни одного из нас. Просто не получалось
заклинание, хоть мы и старались кастовать его все по очереди.