— Интересные у тебя вкусы, — констатировал я вслух, но никто так и не отозвался.
Искать на улице не было смысла, я понятия не имел, как быстро она успела отвязаться, а значит, вполне могла пробежать через половину города. Здесь я её не найду.
Быстрым шагом я направился к главным воротам. В мастерской могли остаться намёки на её личность. Если там есть хоть что-то, принадлежавшее девчонке, то я найду её, дар отведёт меня к ней, как отводил местных ищеек к их целям. У них он был куда более развит, а у меня лишь слегка натренирован, но для моих целей вполне сойдёт. Я же не собирался посвящать этой работе жизнь.
Весь страх перед нижним городом пропал. Я шёл уверенно, гордо вскинув голову, и беззастенчиво глазел по сторонам. Словно, наконец, оказался в своём праве, и оно поддерживало меня лучше магической брони. Восторг погони переполнял грудь. Всё получится, обязано получиться. До начала Тёмных ночей я стану гражданином и смогу претендовать на то, зачем приехал.
В мастерской были люди. Явился даже сам Помощник главного следователя верхнего города, я уже видел его портрет.
— Это место преступления, — поморщился он, стоило мне подняться на крыльцо, но я уверенно прошёл внутрь, небрежно махнул амулетом у него перед носом.
— Ищейка, — презрения в его голосе вдруг стало на порядок больше.
«С чего бы это», — ехидно подумал я, а вслух поинтересовался:
— Какого преступления?
— Разбой, вас это не касается.
— Едва ли, — отозвался я, зашёл за стол и облокотился на него, так, чтобы меня не было видно через окно. — Меня это дело касается самым прямым образом. Мастерская принадлежала низшему.
Я намеренно не стал уточнять пол хозяина мастерской, хотел проверить реакцию человека, и с некоторым облегчением пришёл к выводу, что так высоко девчонку не знали. Слишком показательное выражение удивления и презрения промелькнуло на его холеном лице.
— Где же он?
— Ушёл, — развёл руками я. — Ненадолго. Готов заняться исправлением этого недоразумения прямо сейчас. Мне лишь потребуется осмотреться.
Я в ожидании склонил голову, недвусмысленно намекая, что хотел бы остаться здесь один. Дар ищейки давал мне на это право, но не помогал находить общий язык с людьми. Человек сплюнул прямо на пол, сделал знак подчинённым, чтобы те оставили нас одних. Потом вышел на крыльцо и закурил, а я остался стоять в паре шагов позади него.