Нежное создание. Книга первая - страница 5
Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы прислонить к стене этюдник и бегом спуститься на площадку первого этажа.
Пошатываясь, Грачёв стоял у приоткрытой двери своей квартиры и с остервенением жал на кнопку звонка.
Ника обхватила Ромку за шею сзади, притянула к себе, сдавила и тихо сквозь сжатые зубы заговорила:
— Если ты, хорёк облезлый, ещё раз встанешь на моём пути и заговоришь со мной, то у тебя не хватит бабла, чтобы привести в норму своё подорванное здоровье.
Ромка вцепился пальцами в её предплечье и попытался выкрутить голову из захвата. Брызгая слюной, замычал что-то нечленораздельное.
Не ослабляя хватку, Ника угрожающе продолжила:
— И второе — настоятельно рекомендую убавить громкость музыки, а после одиннадцати часов выключить совсем. Надеюсь, понял меня.
Она отпустила его и подтолкнула к двери. Не оборачиваясь, пошла вверх по лестнице. Насилие над соседом большой радости не принесло, но с души словно камень упал — сегодняшний поединок она выиграла.
Каким станет ответ Грачёва, догадывалась. Уже не боялась его. На попятный никогда не шла, разделяя оптимизм короткого мудрого изречения: «Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и потом жалеть всю жизнь».
Ника нащупала в кармане куртки перцовый газовый баллончик. Сегодня к его помощи она не прибегла — напрочь о нём забыла, а вот завтра… Ухмыльнулась: «А потом, Грачёв, я накатаю на тебя заявление в полицию».
——————————
* Этюдник — ящик с треногой. Предназначен для хранения и переноски рисовальных принадлежностей
3. Глава 2
Громко захлопнулась входная дверь. Пришла мать.
Ника машинально посмотрела на часы — половина девятого. Прислушалась; в пальцах замер карандаш. Родительница никогда не приходила домой раньше десяти часов вечера.
Раннее возвращение объяснялось одним — Илона Витальевна поссорилась со своим очередным бой-френдом. Сейчас она ворвётся в комнату дочери и станет цепляться к Нике по пустякам, а та будет отмалчиваться. Всё давно сказано-пересказано и до тошноты предсказуемо.
Так и есть.
Дверь в комнату распахнулась и на пороге застыла невысокая женщина. Ника всегда недоумевала, как у её матери, миниатюрной, моложавой и всё ещё вызывающе красивой в сорок шесть лет, могла родиться такая безобразная дочь? Если бы Ника как две капли воды не походила на отца, то безоговорочно поверила бы, что её подменили в роддоме.