Закончив с обедом и документами Торнтона, я пошел в конюшню,
которая была на заднем дворе “Каньона грехов”. Пора было
познакомиться со своей лошадью. Ганфайтер-пешеход явно вызывал
недоумение у окружающих, а значит, пора было садиться в седло.
Конюшня оказалась длинным сараем с прогнившей крышей, откуда
торчали клочья соломы. Воздух был густ от запаха навоза, сена и
лошадиного пота. В полумраке метались мухи, а из дальнего угла
доносилось мерное пережевывание жвачки. Я остановился у входа,
давая глазам привыкнуть.
— Кто тут? — раздался низкий голос, и из тени вышел высокий
пожилой негр в грязной рубашке и залатанных холщовых штанах на
лямках. Он был бос. Лицо его, покрытое морщинами глубокими, как
трещины в высохшей земле, не выражало ни страха, ни интереса.
Нижняя челюсть жила собственной жизнь - негр что-то жевал. Прямо
как его подопечные.
— Пришел проведать свою лошадь, — сказал я, — Говорят, ее тут
кормят.
Конюх кивнул, плюнув в солому пережеванный табак:
— Гнедая кобылка, да, да. Я ее переставил в дальнее стойло, сэр.
Подальше от жеребца мистера Пестериуса.
Лошадь оказалась коричневой масти, с белой звездой на лбу.
Поджарая, глаза горят упрямством. Когда я протянул руку, она
фыркнула, отпрянув назад. Потом узнала, подошла, ткнулась в
ладонь.
— Вот морковка, — усмехнулся конюх, подходя ближе и протягивая
мне корнеплод. — Давно не выезжали ее, сэр.
— Дела были - коротко ответил я, скармливая морковку довольное
лошади - А как зовут тебя?
— Знаем ваши дела - усмехнулся негр - Меня зовут Джозайя. Я вам
говорил прошлый раз, но видать, вы позабыли.
Конюх открыл стойло, взял уздечку со стены, ловко набросил на
морду кобылы. Та замотала головой, но старик придержал ее за гриву,
зашептал что-то на ухо. Лошадь успокоилась, будто поняла каждое
слово. Спокойно дала себя оседлать. Как же ее зовут? Я пригляделся
к седлу. На нем было клеймо со словом Стар. Такая же надпись была
выжжена на боку гнедой.
— Звездочка у вас умная, — Джозайя протянул мне поводья. — Она
умнее иных людей.
— Спасибо, — я сунул ему пять центов. Негр широко улыбнулся.
Лучше бы он этого не делал. Во рту не было и половины зубов.
Тааак! Теперь только не облажаться. Лет в сорок от сидячей
работы я начал сильно полнеть. И Нина потащила меня в конный клуб
при Тимирязевской сельхозакадемии. Дескать, растрясешь свой жир,
укрепишь мышцы. В итоге я сумел освоить основы выездки, и даже
увлекся. Полнота и правда, пошла на убыль, но потом я уехал в
командировку в посольство и забросил конный спорт, так и не
достигнув в нем особых успехов.