– Он на Чеджу.
– Ну пусть приплывет.
Уже вечером я жарил шашлыки с мужиками. У меня был последний
день мясного зажора, а потом я начну глубинную духовную подготовку
к предстоящей миссии, во время которой праздник желудка
отменялся.
Доджон прибыл в самый пик веселья, когда дамы уже ретировались,
чтобы не слушать наши анекдоты.
– О! Ты вовремя, – обрадовался я ему. – Все, дальше без меня, –
попрощался со всеми и повел юриста подальше от чужих ушей.
– Что-то случилось? – настороженно уточнил он.
– Смотря как посмотреть, – как всегда напустил я туману. – Как
там дела?
– Да всё штатно. Минхе вроде остудила пыл, сбавила юридический
напор, она нам даже отчасти помогла привести дела в порядок. У всех
наших предприятий теперь самый четкий документооборот среди
островитян.
– Это хорошо. Ты сам-то как?
– Да в порядке, – пожал он плечами.
– Я про то, что ты счастлив?
– Да! – сразу ответил он. – Благодаря Мальте, – смущенно добавил
он.
– Значит, весь тяжелый труд не напрасно, – удовлетворенно кивнул
я. – Тогда следующий вопрос. Какого хрена ты медлишь?
– В смысле?
– В коромысле. У меня есть приятель Тимур, он мне с шестнадцати
лет знаешь, что говорит при каждой встрече?
– М?
– Жениться тебе надо, брат! – спародировал я его как мог. – А то
как-то это уже неприлично. Одной ногой клановые, все-таки.
– Пора, думаешь, да?
– Ты её женой своей видишь?
– Вижу.
– Значит созрел, – хлопнул я его по плечу. – Чем помочь надо,
говори, всё организуем. Ты главное поторопись до моего отбытия,
лады?
Доджон лишь кивнул, и мне этого было достаточно.
На следующий день вернулся дядька и сообщил, что без доступа к
родовым хроникам Сказовых наверняка говорить нельзя, но с высокой
долей вероятности они прибыли на Русь вместе с Благими, а вот в
качестве кого, понять тяжело.
Я приставил Джи-А охранять его, а сам забрал близняшек и заперся
с ними, ибо впереди у меня было воздержание, и надо нагуляться.
Наверное, столько сколько за эти двадцать четыре часа я не
трахался не за одну из жизней ни в одном из миров, и вряд ли
подобное удастся повторить.
На утро я проснулся с четким ощущением начала новой жизни. Из
рациона были убраны все продукты животного происхождения. Я не
понимал зачем, просто чувствовал, что так надо. Просто знал – это
облегчит мою миссию.
Первые три дня меня ломало, потому что я мясоед до самых глубин
души и был таковым во всех мирах, я понятия не имею, чем веган
отличается от вегетарианца и не собираюсь в этом разбираться, и как
только выполню поставленную задачу, наброшусь на самый большой
кусок мяса, который только найду.