3. Глава 3
У дяди большой дом. Ещё бы, семья у него тоже большая.
Я подхожу к забору, двигаюсь вдоль него к калитке, и вижу как в саду гуляет Диляра с коляской. Девушка замечает меня раньше, чем я успеваю дойти до калитки, машет рукой, а потом достаёт из кармана длинного платья телефон и кому-то звонит.
Диляра – вторая жена дяди. Подарившая ему совсем недавно долгожданного сына. Дядя Аяз так был счастлив.
Диляра не намного старше меня и у нас с ней довольно много общего. Мы, можно сказать, дружим. Она тоже родилась здесь, хотя воспитывалась в довольно религиозной семье.
Так что, пустив меня на участок, Диляра первым делом меня крепко обнимает. И лишь потом шепотом спрашивает, потому что двухмесячный и чаще всего неспокойный Илкер сейчас спит в коляске:
– Что-то случилось? – она кивает на чемоданы, чьи ручки я крепко сжимаю. Настолько, что пальцы белеют.
– Да, Диляр, – отвожу я взгляд и непроизвольно всхлипываю. Потому что в ушах снова начинают звенеть стоны. Эмина и той, Маши...
– Ну-ну, Розочка, – жена дяди вытирает ладонью мои щеки. – Что бы не случилось, это не стоит твоих слез. Дядя дома. Хочешь с ним поговорить?
Я киваю. И в этот момент вижу, как дядя Аяз сам выходит из дома. В сопровождении двух своих дочерей, Чилек и Фидан. Все трое хмуро смотрят в нашу сторону. Не на меня, а на мои чемоданы.
К слову, с двоюродными сёстрами у меня не такие хорошие отношения, как с Дилярой. Мы совершенно разные. Я уже упоминала, что нас воспитывали по-разному. Они мусульманки, от кончиков волос, а я другая. Им неверная.
Когда папа женился на моей маме, его семья с ним разругалась. И дело даже не в том, что мама была русской. Им не понравилось, что отец сам "обрусел": не стал склонять маму к исламу и проводить традиционный обряд брака – никях. Мои родители отмечали день свадьбы, скажем так, в европейских традициях. И это был выбор их обоих.
А потом, когда родилась я, и меня не стали обращать в ислам. Как и крестить. Родители решили, что я вырасту и сама сделаю выбор в пользу любой религии.
После смерти родителей дядя Аяз настаивал, чтобы я приняла ислам, но я отказалась. Так что наша свадьба с Эмином тоже была обычной – роспись в загсе, а потом ресторан.
Сестры этого не восприняли. Помню, как они возмущались, почему это я такая особенная. А дядя, хоть и сам был недоволен, но подобные разговоры своих дочерей тут же пресекал. Да, отвечал, Роза другая.