— Я ее вернул, — шепчу в тишине, — она в безопасности. Она рядом, черт тебя дери. Она спела тебе колыбельную, урод ты мохнатый, в нос поцеловала, за уши потискала и щеки почесала. Имей совесть.
Медленно подчиняю разгневанного зверя своей воле, направив мысли к спящей Илине. Вот она. Она в замке, целая, невридимая и умиротворенная. Нет в ее снах тревоги, подозрений, обиды и злости. Никуда она не убежит.
Когда вторая часть меня утихает, я через толстые каменные стены призываю того, кто спит в одной из дальних комнат в правом крыле над темницей. Безымянный и нелюдимый слуга, который никогда не задает вопросов и скрывает ответы. Он рожден для приказов, о которых никто и никогда кроме него не узнает.
— Господин, — заходит в кабинет бесшумным и мягким шагом.
Простая льняная накидка с капюшоном, который скрывает его лицо.
— Пришло время вернуть эту вещицу, — придвигаю черную шкатулку к краю стола.
— Убедись, что кристалл будет уничтожен Мариусом. И мне не стоит говорить, что тебя никто не должен заметить?
— Нет, — голос у моего верного пса хриплый и тихий. — Буду тенью.
Подходит к столу, подхватывает шкатулку и прячет ее в складках накидки. Медлит, и раздраженно спрашиваю:
— Что?
— Вам потребуется второй кристалл?
— А он у него, думаешь, будет? — невесело хмыкаю я. — Такие побрякушки годами заговаривают.
Сила Кристалла Забвения в силах стереть все воспоминания и личность жертвы при желании, а я его потратил на то, чтобы убрать из головы своей истеричной жены лишь тонкую нить из ее памяти.
— Я все равно уточню.
— Уточни, — устало пожимаю плечами. — А теперь иди.
— Рад служить, Альфа, — прикрывает за собой дверь.
Жуткий тип, и в своей одержимой верности он меня пугает. Даже если я окажусь на дне, он последует за мной, и я всегда буду Его Господином. При любых обстоятельствах.
Зверь улавливает в ночной тишине, как Илина со вздохом переворачивается на другой бок, и вновь к ней рвется, потому что его волчице на огромной кровати одиноко.
— Да чтоб тебя…
Только я нашел к нему подход, как все рушится. И сам же виноват, ведь какие письма писал про тоску и одиночество: они спровоцировали Илину примчаться ко мне поскорее. Сюрпризы она, видишь ли, любит устраивать, а я всего лишь позволил себе побыть мужчиной, которому вся эта лунная магия осточертела.