На вопли и беспорядочные удары мужик не обращает внимания и, кажется, только сильнее входит в раж. Сопротивление его раззадоривает. Остальные – в том числе прижатый к капоту водитель, наблюдают за борьбой в салоне через лобовое стекло. Когда с одеждой покончено, мужик перехватывает мне руки и разворачивает спиной.
Я дышу, чувствуя, как воздух обжигает легкие. От страха то холодно, то жарко, и ноют руки.
– Кинь маркер, – просит он, и через секунду хватает меня за волосы и впечатывает в холодное кожаное сиденье лицом. – Не дергайся, цыпа, в последний раз прошу по-хорошему. Такую красоту грех портить.
К спине прикасается холодный маркер, и я вздрагиваю. Извиваюсь, шевеля лопатками, пока он что-то пишет на спине. От унижения хочется рыдать, я еле сдерживаюсь. Через минуту меня отпускают.
– Бросайте его, парни, – говорит он, выбираясь из машины.
Прикрывшись остатками блузки, я приподнимаюсь и наблюдаю, как парни с довольным видом возвращаются к тачкам, смеясь. Нападение заняло не больше десяти минут. За десять минут нас уделали!
– Какого черта происходит? – с надрывом спрашиваю избитого водителя, ощущая на спине холод и грязь.
Зажав нос платком, тот возвращается за руль и подбирает рацию.
Рядом газует джип. Оборачиваюсь. Главарь, который порвал на мне одежду, пошло подмигивает и чмокает губами, намекая, что я ему нравлюсь. Меня бьет дрожь, и хочется помыться. Прямо сейчас.
– Красотка без блузочки! – орет он в окно, и машины срываются с места.
Между лопаток я ощущаю сделанную надпись.
Водитель открывает заднюю дверь.
– Не волнуйтесь, – сняв пиджак, он пытается меня укрыть. – Я вызвал подмогу. Вы сильно пострадали?
– Кто это был?
Водитель сильно помят: нос разбит и рассечение на скуле. Меня хотя бы не били… Но запястья, за которые главарь тягал, ноют.
– Мы выясним.
– Он что-то написал у меня на спине, – я пытаюсь приспустить пиджак. – Посмотрите, что там…
Водитель качает головой.
– Мне сказали дождаться помощи и отвезти вас домой.
– Вы вызвали полицию? – я с надеждой смотрю в глаза.
– Не было приказа, – вновь качает он головой.
Нас заливает свет фар. Вокруг паркуются машины из охраны Романова. Мой водитель спешит к ним, они перебрасываются несколькими словами, и его место занимает другой.
– Я буду вашим водителем, – по-военному четко рапортует он. – Пристегнитесь.