– Управлять не очень сложно, – вступил Карл
Хейниц. – Сложно рассчитать курс. Без этого квантового умника
и вовсе было бы невозможно.
– Что значит «квантового»? – поинтересовался
Велга.
Оля попыталась разъяснить, но быстро запуталась сама. Не особо
помог и Карл. То есть, по его мнению, объяснить-то он сумел, но
никто ничего не понял. Или почти ничего.
– Я понял самое главное, – важно заявил Валерка
Стихарь. – Мы, люди, мыслим на квантовом уровне. Или даже ещё
глубже. Короче, чем глубже уровень мышления, тем разумнее человек.
А также существо или… з-э… машина. И дна у этой глубины не
видать.
– Философ! – восхитился Руди Майер.
– Аристотель! – подхватил Шнайдер. – Платон!
– Да-да-да, – усмехнулся аналитик Влад Борисов. –
Электрон так же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна и
бесконечно существует. Помним, читали. И даже конспектировали.
– Где? – спросил Велга.
– Как это? – удивился Борисов. – У Ленина,
конечно. Работа называется «Материализм и эмпириокритицизм». Уж
ты-то, Саша, должен бы помнить.
– Откуда? В школе мы это не проходили. А в пехотном училище
в основном на «Краткий курс истории ВКП(б)» налегали. Там всё
есть.
– А, ну да, – сказал Борисов. – Я и забыл.
– Ни фига себе, – сказал Валерка. – Это я что,
мысль Ленина подумал?
– Почти, – кивнул Борисов. – Но не радуйся
особенно.
– Почему?
– Дедушка плохо кончил, если ты помнишь.
– Как и Платон, кстати, – вставил Шнайдер.
– С чего это? – удивился Хейниц.
– Ну как, его же заставили выпить яд!
– Это был Сократ, – возразил бывший берлинский
студент. – Его учитель. Учитель Платона, я имею в виду.
– Вот видишь! – воскликнул Курт. – Философия до
добра не доводит.
– Я мир менять не собираюсь, – гордо заявил
Валерка. – Разве что так, подправить чуток…
За разговорами, учёбой, тренировками, вахтами, обсуждениями
планов на будущее (вернуть Пирамиду, наказать сварогов, внедрить
непробиваемую систему охраны, разработать юридическую и правовую
систему сдержек и противовесов для всеобщего управления Пирамидой и
т. п.), едой и сном проходили дни и ночи. Время на корабле
было земное, и настал день, когда «Маленький бродяга» вынырнул из
гиперпространства, и на обзорном экране снова во всём великолепии
засияли звезды Млечного Пути.
– Ура! – вскричал по данному поводу Валерка. –
Здравствуй, галактика, мы вернулись!