«Селигер, стряпня бабушки Вали, Женька…»,—хотелось, чтобы друг был рядом, обнял ее и привычно
погладил по голове.
— Вижу, у
вас все хорошо,—прервал их Септим.—Мойра кого угодно
затанцует, а почему от тебя пахнет… — страж нахмурился. Его лицо
побледнело, а зрачки опасно расширились.
— Черт, не
следовало мне отходить от тебя ни на шаг. Кто подходил? Можешь его
описать?
— Могу, но
точнее будет узнать информацию у вашей матушки. Какого ухажера она
решила мне подсунуть, раз он оказался таким грубым, да еще и мечтал
увести меня с бала под видом романтического похищения по всем
традициям. Нелепость,—фыркнула Артемия.
После
событий на балу и туманных ответов Виолены о ее знакомом, которому
якобы приглянулась Артемия, Септим бросил расспросы, поняв, что
ничего толкового от маменьки не добьется. По части словесных уловок
она была еще той мастерицей. Могла начать отвечать, а потом плавно
перейти к совершенно другой теме и вот уже ему задавать различные
вопросы. «Шпионка, цены таким нет»,
— но он ей не доверял.
Вместе с
Яром и Артемией они взяли машину и покинули бал следом за Вераном и
Изабель. Пока молодожены расписывались в стенах старинной ратуши,
ребята ждали их в уютном ресторанчике. В узком семейном кругу Яр и
Септим поздравили родителей с долгожданным событием. С теплотой
Артемия наблюдала, как эти двое держатся за руки, и с их лиц не
сходят счастливые улыбки.
Распив при
свечах бутылку дорогого шампанского, Изабель с Вераном решили снять
номер в отеле. Септим расцеловал обретенную мать и отправился к
себе на квартиру, а захмелевшую Артемию Ярослав отвез в
шале.
В ту ночь
девушке снился странный сон: она плыла по зеркальной глади черного
озера, над ней сверкали звезды, но стоило ей попытаться протянуть к
ним руку — и тело с головой ушло под воду. Прохлада обволакивала ее
разгоряченное, полыхающее жаром тело. По венам заструилось синее
мерцание, соединившись в сердце и заставив его оглушительно
застучать. Открыв глаза Артемия увидела другую себя - —
демоницу с крыльями из отражения в озере. Их разделяла сотворенная
из тонкого льда стена, но стоило обеим приложить ладони к ней, как
поверхность пошла трещинами, пальцы соединились став одной рукой,
губы Артемии заалели, раскрывшись в белоснежной улыбке с
клыками.
«Я
всегда с тобой, но сегодня демонов было слишком много, и мне стало
жарко от их внутренней силы. Она давила на меня, а я… остановленная
силой браслета, не могла выдержать напряжения. Чувствуя, как чужое
пламя щекочет мое тело, словно обнаженный
нерв».