– Не глупите, Аннэт, – помимо боли, руку нестерпимо обожгло, и я
едва не вскрикнула.
Какой всё же неприятный тип. Воспитания ему явно не хватает.
С другой стороны, что я теряю? Отвечу «да», мне не сложно, всё
равно тело не моё, да жизнь чужая. Собственно, я так понимаю, что
вовсе здесь ненадолго, просто фантазия, которая скоро
закончится.
– Да, – произнесла спокойно и услышала, как за спиной заохали и
заахали на разные лады. Это все так удивились согласию? Может быть,
стоило сказать «нет»?
Служитель кивнул и обратился уже к жениху:
– Согласен ли ты, Хэмлин Уилбург, взять в жёны Аннэт Дарингстон?
Готов ли быть для неё опорой и защитой?
Странно. А клятва этого Хэмлина звучит совсем по-другому. То
есть, быть ему со мной, точнее с Аннэт, в скорби и радости, в
болезни и здравии вовсе не обязательно?
– Да, – мужчина ответил без заминки, а после дёрнул меня вперёд,
опередив требование служителя. Уже в спину нам полетело:
– Сочетайтесь брачными узами пред ликом пресветлой Богини!
Мы подошли к каменному алтарю, на котором лежала книга. И пока я
растерянно смотрела по сторонам, жених, теперь уже муж, положил
наши руки на пустые страницы. Сначала ничего не происходило, а
потом от книги поднялось белёсое облако, окутавшее ладони и сверху
громыхнул голос:
– Заключённый мною брак да не расторгнет никто из людей!
Облако испарилось. На страницах появились имена, а на моём
запястье медленно расплывался замысловатый рисунок, похожий на
виноградную лозу.
Так, думаю достаточно. Больше мне здесь делать нечего, стоит
оправиться в спасительную темноту.
Приходила в себя урывками. Сначала видела огромные колонны
церкви, потом низенький потолок какого-то покачивающегося
сооружения. Окончательно очнулась, когда меня не очень-то бережно
положили на что-то мягкое.
Открывать глаза не спешила. Глупая надежда, что всё, виденное
мной ранее, всего лишь мираж, ещё теплилась во мне. Но знакомый
голос разбил надежду вдребезги:
– Можешь уже не притворяться, Аннэт, – с пренебрежением бросил…
муж.
Пришлось посмотреть на неприятного мужчину. Почему я вновь
здесь? Было бы куда лучше, умри я окончательно. Нереалистичный сон
затянулся, и мне бы уже хотелось, чтобы он закончился.
С трудом села, и скривилась – голова снова болела.
– Что вам от меня нужно? – постаралась произнести с
достоинством, но голос подвёл. Он звучал так, будто я сорвала его.
Горло саднило, и я закашлялась.