– Саймон, я хотела попросить вас, – начала, переходя на
официальный тон. Мне было неловко смотреть ему в глаза, но я себя
пересилила. Вскинула голову и поймала чуть настороженный
взгляд.
– Я вас слушаю, госпожа, – так и не дождавшись от меня
продолжения, произнёс он.
Пришлось глубоко вдохнуть, потом выдохнуть и только после
сказать:
– Я ценю вашу заботу обо мне, – начала, осторожно подбирая
каждую фразу. – Честное слово, – добавила поспешно, видя, как
иронично скривились его губы. – Но могли бы вы соблюдать правила
приличия?
Сказав это, почувствовала, как горячая волна поднимается к
кончикам волос, а потом резко падает вниз, замирая где-то в области
дрожащих коленок.
Мужчина вздёрнул одну бровь и вкрадчиво произнёс:
– Правила приличия? – и так… неприлично это прозвучало из его
уст, что я невольно вспыхнула. А потом разозлилась.
– Да, именно правила приличия, – произнесла с горячностью. –
Видите ли, мне не хочется, чтобы ушлый мистер Саташи написал моему
драгоценному мужу, что я тут вздумала закрутить роман.
Высказав это, я будто бы растеряла все силы. Злость утихла,
оставив вместо себя только досаду на собственную несдержанность.
Хотела же сказать ему всё это деликатно, без лишних эмоций, но
нет…
Спустя минуту тишина, во время которой я усердно рассматривала
мелкие цветы на покрывале, Саймон ответил ровным, ничего не
выражающим голосом:
– Я вас услышал госпожа, буду держать себя… в рамках приличия, –
перед последней фразой он сделал довольно многозначительную паузу.
– Прикажете что-то ещё?
Я тяжело вздохнула, покачала головой, а потом спохватилась:
– Пожалуйста, присмотрите за Алексом и Лили, я сегодня хочу
остаться в комнате и уделить время учётным книгам, – нашла в себе
силы посмотреть на него, и придать голосу деловой тон.
В глубине мужских глаз мелькнули непонятные для меня эмоции, но
возражать охранник не стал, кивнул и, отдав рекомендации трусившей
девушке, скрылся за дверью.
Моим планам не удалось сбыться. Лили сделала мне компресс из
тёплого настоя, дёргающая боль понемногу затихла. А после сытного
обеда я попросту уснула. И не слышала ни того, как служанка
оставила меня одну, ни того, как ближе к вечеру ко мне заглядывал
Алекс, о чём он сам признался мне поутру. Я, наконец-то, смогла
отдохнуть, набираясь сил для нового противостояния. Пожалуй, самого
сложного за всю свою долгую жизнь.