«Дорогой и горячо любимы супруг, – так я начала своё послание. –
Только благодаря твоим молитвам я смогла добраться до поместья в
целости и сохранности. Дом, куда ты меня отправил, не так плох, как
я про него думала, но всё же у меня имеются к тебе несколько
вопросов. Самый главный из них, как бы тебе не было противно это
читать, касается денежного содержания. Я бы хотела знать, на какую
сумму имею право рассчитывать и могу ли получать её наличными
средствами? Видишь ли, я не доверяю твоему управляющему, который,
по моему скромному суждению, не очень хороший человек. А так же мне
бы хотелось знать, насколько сильна моя власть в этом забытом крае?
Не будешь ли ты возражать, если я наведу некоторые свои
порядки?
В остальном же, я тебе за всё благодарна. За то, что могу
наслаждаться прекрасной природой и дышать свежим воздухом, которого
мне так не хватало в столице.
С надеждой на нескорую встречу, твоя обожаемая жена».
Я трижды переписывала письмо, дозируя поток сарказма и
неприкрытой издёвки, пока не довела до идеала. Чтобы точно быть
уверенной, что всё сделала правильно, ещё и дала почитать письмо
охраннику. Впервые за последние дни, на его лице отпечаталось
что-то, помимо кислого безразличия. Как бы Саймон не силился,
скрыть улыбку ему не удалось, а прочитав последнюю фразу, он и
вовсе смешливо фыркнул.
– Не дурно, – выдавил, наконец, всё ещё улыбаясь. Мужчина
протянул мне письмо и отошёл на пару шагов, чтобы оказаться, как
можно дальше.
Было досадно, но… Да, я сама требовала этих границ, так что
нечего печалиться из-за того, что охранник неукоснительно выполняет
мою просьбу.
– Надеюсь, моего супруга разозлит мой тон и предмет интересов, и
он, пылая злостью, даст мне ответ, как можно быстрее, – произнесла,
не скрывая торжества в голосе.
Хэмлин, насколько я успела понять, из тех мужчин, которые ждут
от женщин определённых поступков. Не просто ждут, а прямо-таки
жаждут. Стоит вспомнить, как он растерялся, когда я покорно
согласилась ехать в поместье и даже не попыталась уговорить его
оставить меня в столице. Тогда приготовленные колкости так и не
были произнесены, муженёк попросту растерялся. Сейчас же я
добивалась от него злости и слов, которые он будет желать высказать
мне в ответном письме.
Ведь напиши я ему слёзное послание, в котором просилась бы
обратно, ответа от него можно было и не ждать. Он понял бы, что я
завишу от его решения и стал бы тянуть с письмом столько, сколько
посчитал нужным.