– Увы, госпожа Аннэт, не всем везёт так, как Алексу, – теперь
уже он улыбнулся шире: – Кстати, как он?
– Хорошо, – ответила спешно и продолжила тему, меня
интересующую: – Зак, но ведь так нельзя! Детей бьют, они голодают,
и…
Меня перебили:
– Бьют их, положим, за дело, и довольно редко, а вот еда… Здесь
дела и впрямь обстоят худо, – мне не понравилось, как он сказал о
телесных наказаниях, словно их присутствие в жизни беспризорных
детей было нормой.
– Зак, я не понимаю, – прошептала, нахмурившись.
Парень усмехнулся, едко как-то и произнёс:
– Госпожа Аннэт, я ещё в прошлый раз сказал вам, что не всем
повезло родиться в семье, где о нём заботятся и его любят, так что
порой розги единственный весомый аргумент, который дети могут
понять…
Он сказал что-то ещё, что-то такое бесчеловечное по моим меркам
и меркам мира, где я выросла, но после слова «розги» перед моими
глазами почему-то всплыла незнакомая мне комната, обставленная
довольно скудно. Там, в этой комнате, на скамье сидела я, то есть
не я, а настоящая Аннэт, и над ней возвышалась её мать, в руке
которой были те самые розги. Она замахивается и с силой опускает их
на спину девушки… Та кричит, а вместе с ней, кажется, кричу и
я…
После такой феерии я ожидала очнуться где-нибудь в густой траве,
это если Заку не хватило бы сил удержать меня, но нет, воспоминание
растаяло и я увидела всё тот же деревенский простор и редкие
корявые деревца. Я не упала, не провалилась в беспамятство, а судя
по не сильно обеспокоенному лицу молодого наставника, даже не
закричала. Значит крик мне тоже померещился? Признаться честно, я
всё ждала, что прежня хозяйка тела хоть как-то даст о себе знать,
но Аннэт выбрала самое что ни на есть неподходящее время.
– Госпожа, вам нехорошо? – Зак держал меня за руку, не то чтобы
крепко, опасаясь моего обморока, но с явным намерением так просто
не отпускать. И в этом прикосновении было куда больше, чем просто
желание помочь.
– Да-да, – повторила дважды, отчего-то не в силах совладать с
нахлынувшей нервозностью. Так, о чём мы говорили? Ах, да, о
наказаниях… Осторожно, но настойчиво высвободила свою ладонь и
сделала шаг назад, чтобы оказаться на безопасном расстоянии.
Отчего-то его прикосновение неприятно жгло в районе запястья, хотя
он меня там вовсе не касался. Странное чувство… Мне же нравился
этот молодой человек, не в том смысле, как мужчина, а чисто
по-человечески, но сейчас внутри поднялась волна протеста, упорно
толкающая меня прочь от него. Поддавшись неясному порыву сделала
ещё один шаг назад и заговорила, лишь бы разрушить то напряжение,
что стало почти ощутимым между нами: – Зак, я всё понимаю, что
детей нужно учить уму разуму, но… Это вовсе не педагогично!