— Эй, Игорь! — кричит Макс. Откуда-то
сзади я слышу стук сковороды, и что-то вроде звука закрывающейся
дверцы духовки.
— Макс Соколов! — из-за стеклянной
стены выходит мужчина, вытирая руки, и направляется к нам. — Как
ты?
Бросаю взгляд на Макса. Он улыбается
мне.
Они оба смеются и пожимают друг другу
руки, а я смотрю на только что вышедшего мужчину. Он выглядит
ровесником Макса, хоть он и на полголовы ниже. Игорь одет в
красно-синюю фланелевую рубашку и у него неухоженные каштановые
волосы.
— Игорь, это моя племянница Алиса, —
говорит ему Макс.
Игорь переводит на меня взгляд,
заканчивает вытирать руку и протягивает её мне.
— Племянница, да? — Его взгляд
любопытен. — Алиса. Это красивое имя. Как ты?
Я киваю и подаю ему руку.
— Бери, чего душа пожелает, — говорит
мне Макс.
— Нет, спасибо, не стоит, — качаю
головой.
Но Макс приподнимает бровь,
предупреждая меня:
— Если ты не наберёшь себе сумку
сладостей, то Игорь соберёт её за тебя, и это будут рачки и мятные
конфеты.
Рефлекторно морщу нос. Игорь фыркает.
Рачки могут идти лесом. Макс уходит, хватает пакет и начинает
наполнять его ирисками, а я стою, моя гордость удерживает меня на
месте. Это всегда было моей самой большой проблемой. Не люблю
давать людям то, что они хотят.
Но затем я чувствую запах сахара и
соли, и тёплый шоколадный запах от плиты ударяет мне в нос и
направляется прямо в голову. Мне бы хотелось
попробовать.
— Чего ты ждёшь, Буткевич? — слышу я,
как мой дядя кричит.
Я моргаю. Он закрывает банку с
ирисками и подходит к мармеладным червячкам, бросая на меня взгляд.
Я смотрю в ответ. Называть меня по фамилии кажется ему игривым. С
ним это ощущается… резко.
Выдыхаю и иду к пакетам, беру один
себе.
— Я заплачу, — сообщаю
Максу.
Он не смотрит на меня.
Открывая пакет, инстинктивно беру
шоколад и низкокалорийные мармеладные конфеты, забрасывая туда
также несколько персиковых колечек, ломтиков арбуза и синих акул.
Добавляю немного жевательных конфет, зная, что не буду ничего из
этого есть.
Рассеянно перехожу к следующей банке,
достаю черпак и вытаскиваю небольшую кучу красных рыбок.
— Они наполнены кукурузным сиропом,
пищевыми красителями и добавками, — сказала однажды моя
мама.
Смотрю на конфеты. Когда-то они мне
нравились, но я не пробовала их с тринадцати лет. Тогда я была
готова отказаться от всего, чтобы мать меня ценила. Может быть,
если бы я ела, как она, носила макияж, как она, покупала сумки
Prada и Chanel, как она, и носила какое-нибудь кричащее чудовищное
платье, созданное Versache, она бы…