Вдалеке, между деревьями за моим
балконом, стоит гора. Её гранитная вершина, серая и зловещая,
окаймлена зелёными соснами и увенчана белыми облаками, которые
делают вид таким красивым, что я на мгновение перестаю дышать. Вот
же ж.. Она просто здесь. Пик, расположенный на фоне голубого неба,
и прежде чем я успеваю остановиться, я поднимаю руку и тянусь к
нему, как будто хочу сжать его в кулак. Но всё, что я чувствую —
это утренний ветерок сквозь пальцы.
Вдыхаю запах земли и камня, который
слышен даже здесь. Воспоминания о запахе мёртвого животного прошлой
ночи забыты. В воздухе витает запах воды — свежий, но затхлый там,
где он впитывается в почву и камни. Я снова вдыхаю, закрывая глаза.
Волосы на моих руках встают дыбом. Мне нужно уйти сейчас. Я не хочу
привыкать к этому запаху, потому что скоро он перестанет быть
особенным.
— Если ты хочешь быть на похоронах,
тогда прилетай, — продолжает Мира, как будто меня всё ещё волнует
всё, что мы обсуждали. — Если ты этого не сделаешь, я не думаю, что
кто-то станет спрашивать единственную дочь Игната и Анастасии
Буткевич, если она слишком обезумела от внезапной смерти обоих
родителей, чтобы присутствовать на похоронах.
Открываю глаза, часть меня хочет
улыбнуться, а часть разочаровывается в себе, потому что знаю: я не
уйду. Во всяком случае, не сегодня. Я поднимаю глаза и смотрю на
вершину, не желая пока переставать смотреть на этот вид. Я
сглатываю, вспоминая слова Миры.
— Спасибо, — говорю я ей. — Я возьму
несколько дней и решу, что буду делать.
Похороны состоятся по крайней мере
через четыре или пять дней. Поклонникам потребуется время, чтобы
добраться, а также нужно всё организовать. У меня есть
время.
— Я люблю тебя, Алиса, — говорит
она.
Замираю. Она единственная, кто мне это
говорит.
Все воспоминания хлынули на меня, как
поток из прорванной плотины. Я словно впервые замечаю то, что
ускользало от моего внимания раньше. Она, а не мама или отец,
всегда звонила мне в школу, узнать, не нужно ли мне чего-нибудь. Я
понимаю, что все подарки под ёлкой, все поздравительные открытки с
их подписью — это её забота. Она покупала мне взрослые фильмы, хотя
я никогда бы не осмелилась их посмотреть. Она оставляла в моей
сумке книги о путешествиях, зная, что это мои любимые книги. Даже
мои первые серьги с подвесками были подарком от неё.