Закрыв дверь, я умываюсь, чищу зубы и
снимаю ленту, которой каждый вечер завязываю волосы. Несколько лет
назад мама начала это делать, потому что ей сказали, что это
полезнее для волос, чем резинки. Я тоже почему-то начала это
делать.
Причесав волосы, открываю дверь так же
тихо, как и в спальню, и осторожно выглядываю в коридор, проверяя,
нет ли еще незнакомцев. Думаю, приятно осознавать, что я не
ограничиваю их образ жизни. Не увидев никого, я снова бросаюсь в
свою комнату, чувствуя запах кофе, который разбудил меня,
доносящийся снизу. Застилаю постель, надеваю джинсы и топ с длинным
рукавом и начинаю распаковывать чемоданы, но затем останавливаюсь,
вытаскивая стопку рубашек.
Я могла бы не оставаться. Кладу
рубашки обратно и закрываю чемодан, решив подождать. Остаюсь
посреди комнаты ещё на несколько секунд, но, как бы ни старалась,
не могу придумать, чем здесь ещё заняться, чтобы оттянуть
неизбежное. Выйдя из комнаты, я вздыхаю и закрываю дверь, не
останавливаясь, делаю шаг вниз по лестнице, чтобы покончить с
этим.
Но когда я вхожу в гостиную и
оглядываюсь вокруг, мои плечи немного расслабляются. Здесь никого
нет. Пара ламп освещает просторную комнату, и я поворачиваю голову
налево, видя кухню, тускло освещённую несколькими лампочками над
центральным островком, тоже пустую. Однако замечаю красный свет
кофемашины и крадусь, опасаясь парней.
Найдя чашку на полке для посуды, я
наливаю себе кофе.
— Доброе утро!
Подпрыгиваю, чашка чуть не
выскальзывает из моей руки, когда кофе проливается. Горячие капли
падают на мой большой палец, и я шиплю от боли.
Оборачиваюсь и вижу, как Макс заходит
на кухню и открывает холодильник.
— Доброе утро, — шепчу я, смахивая
горячую жидкость с кожи.
— Как тебе спалось? — тихо спрашивает
он, подходя ближе.
Его голос звучит спокойно, но я
замечаю, как пот блестит на его руках, шее и спине, а футболка
свисает из заднего кармана. Время всего около семи утра. Как рано
они встают?
— Хорошо, — отвечаю я, беря бумажное
полотенце и вытирая кофе. На самом деле я спала ужасно, но это
вызовет только больше вопросов, так что мне будет легче
солгать.
— Хорошо, — повторяет он, но
продолжает стоять, не сводя с меня взгляда.
Я беру ещё одно полотенце и протираю
деревянную столешницу.
— Достаточно тепло? — вдруг спрашивает
он, и я замираю.