Я снова ударяю кулаком. И
снова.
— Через восемь недель нас занесёт
снегом, — шепчу я, издеваясь над его словами.
Ударяю кулаком по груше ещё два раза,
затем отступаю назад и наношу удар по груше ногой. И ещё два удара.
И снова. А потом я просто позволила ему уйти и ничего не сказала,
даже когда он рассказал мне, как ему нравится поедать этот чёртов
бекон.
Если кто-то делает для вас что-то
хорошее — например, готовит завтрак, — вы не возражаете против
того, как это приготовлено. Вы едите это. Боже, как бы мне хотелось
съесть немного веганского бекона, чтобы действительно сделать день
лучше. Веселье тянет мои губы вверх, но я сдерживаю его.
Продолжаю бить и пинать грушу, лёгкий
пот пробегает по моему лбу, когда я думаю обо всём, чем могла бы
ответить. Почему меня это так беспокоит? Почему я не сказала
последнего слова? Почему я всё отпускаю и ничего не
говорю?
Наношу удар кулаком по груше, и вдруг
кто-то оказывается рядом и держит её с другой стороны.
— Привет, — говорит Егор, глядя на
меня из-за груши.
Он выглядит удивлённым, и я
останавливаюсь, выпрямляясь. Он наблюдал за мной? Я разговаривала
сама с собой?
Его глаза прищуриваются ещё сильнее, и
я вижу, как на его лице появляется самодовольная
ухмылка.
— Не останавливайся, — небрежно
бросает он мне.
Его тёмно-синяя футболка подчёркивает
насыщенный цвет его глаз, а кепка с козырьком аккуратно удерживает
волосы, придавая ему стильный и немного хулиганский вид. Они с
отцом действительно похожи.
Я опускаю глаза и отступаю, тяжело
дыша. Мышцы моего живота горят, словно я только что пробежала
марафон. Но он не унимается и продолжает меня
подстрекать
— Ну давай же. — Он похлопывает по
сумке, куда пришелся мой последний удар. — Он может разозлить даже
святого. Как ты думаешь, почему я вообще повесил эту боксерскую
грушу?
Сжимаю губы, но не двигаюсь с места.
Он вздыхает и выпрямляется:
— Хорошо. Так ты готовишь
завтрак?
Я невольно приподнимаю брови и, не в
силах удержаться, поворачиваюсь, чтобы изо всех сил ударить ногой
по боксёрской груше. Но он отскакивает от груши за мгновение до
того, как моя нога успевает приземлиться, и отступает назад, широко
раскрыв глаза и подняв ладони вверх. Я наблюдаю, как груша
раскачивается вперед-назад.
— Я не пыталась тебя ударить, —
пытаюсь оправдаться я. — Это было бы просто счастливое
совпадение.