В сервисе гудит дрель. Слышу стук
перед домом, поэтому выхожу на улицу, зная, что ни черта не смыслю
в сборке байков. Макс стоит слева от меня, прислонившись рукой к
дому и забивая кусок сайдинга.
— Могу ли я помочь? — спрашиваю
неохотно. Но не смотрю ему в глаза. Он перестаёт стучать, и краем
глаза я вижу, как он смотрит на меня.
— Подойди и подержи это, — приказывает
он. Схожу с крыльца. Ступая по траве, приближаюсь к нему и кладу
свои руки рядом с его, беря на себя обязанность держать доску для
него. Он направляет гвоздь в доску, забивает его, прежде чем забить
ещё два.
Я не могла оторвать взгляд от его
мускулистой спины, когда он наклонился за очередной доской. И тут
же бросилась помогать, но заметила кое-что необычное. Его футболка
снова была заправлена в задний карман, открывая моему взору
татуировку. Моя Элиза. Написанная тёмно-синим шрифтом, она
изгибалась над его левым бедром, чуть выше линии джинсов, сбоку от
туловища. Я замерла, не в силах отвести глаз. Это было так
неожиданно и так... интимно.
Придерживаю для него следующую доску,
пока он вбивает гвоздь в центр, и вдруг замечаю в ящике с
инструментами ещё один молоток. Вытаскиваю с его помощью гвоздь из
банки. Кладу острием в дерево, и Макс указывает место примерно в
сантиметре от уже вбитого гвоздя.
— Вон там, — говорит он, показывая
рукой вверх, где линия гвоздей на всех предыдущих досках. —
Продолжай линию.
Киваю и начинаю забивать, чувствуя на
себе его пристальный взгляд.
— Вот, вот так, — говорит он и тянется
ко мне, но я уже вытаскиваю молоток и гвоздь. Ставлю его на место и
забиваю гвоздь, случайно задев край и погнув кусок металла. Сжимаю
зубы и выковыриваю гвоздь ногтями, заменяю его другим и пробую
снова. Макс всё ещё наблюдает за мной.
— Я ничему не научусь, если ты не дашь
мне шанс, — говорю я ему, и в его голосе звучит нотка
юмора.
— Я ничего не говорил, — отвечает он,
и мы продолжаем работать молча.
Ускоряю темп, и он наблюдает за мной
всё меньше и меньше, вероятно, потому, что я больше не замедляю
его, хотя это работа для двоих. Почему Егор не помог ему? Он же в
гараже, и это можно было бы сделать намного быстрее, чем пытаться
сделать это в одиночку.
Слова Егора, сказанные сегодня утром,
возвращаются ко мне, и их смысл, наконец, доходит до меня. Они не
ладят, не так ли? И я почти улыбаюсь. Внезапно ощущаю некоторую
дружескую связь с Егором.