заранее позаботившись о голосах на Джирге!)
утвердил на территориях Пашто-Хва новые порядки. Теперь территории,
ранее населённые неверными, грабить было нельзя: на этих
территориях теперь расселили якобы каких-то единоверцев, из
Всевышний знает каких пограничных районов.
Пришельцы как-то незаметно, буквально за пару лет, почти
полностью сменили «местных» неверных в предгорьях, либо полностью
тех ассимилировали. Иногда даже простирая над тем длань «нанауатэх»
– убежища и защиты. Разумеется, в обмен на растительную продукцию
сельского хозяйства, которой предгорья неверных всегда были
богаты.
Самое интересное, что новые «братья по вере» даже не
понимали языка пашто. Но при этом являлись тоже номадами
(кочевниками). Правда, кочевали почему-то преимущественно не с
верблюдами и козами, а с овцами, лошадьми и коровами (лошадей,
кстати, пришельцы тоже употребляли в пищу! Что было хоть и не харам
по вере, но для пашто являлось однозначным репутационным минусом).
Впрочем, это уже никому не интересные мелочи.
Первый год заселения пришельцев недородом в горах не
отметился – всё было в порядке и спускаться в долины не было
нужды.
Также и пара следующих лет.
Но затем случилась летняя засуха; летние ручьи с ледников
пересохли очень быстро, и воины народа пашто направились привычной
дорогой было в долины.
Чтоб встретить по пути сердаров Великого Султана.
Запретивших трогать «единоверцев».
Молодые мужчины пашто вернулись в горы, уже с вопросами к
своим старейшинам, собрав джиргу: как насчёт защиты традиционных
обычаев пашто, Вod-pasbani? И
призыва к действию,
Chegha?
Но в ответ старейшины (явно
науськанные людьми Великого Султана заранее) заголосили о
нерушимостизакона гостеприимства, которыеMelmastia. Ну конечно, старейшинам-то всегда было что
поесть… Легко говорить о гостеприимстве, если оно не за твой
счёт.
Согласно же обычаю, хозяева
обязаныдемонстрировать
своё радушие всякому гостю вне зависимости от его статуса, расы,
религии или национальности. И не ожидая получить взамен награды или
благосклонности. Слава Всевышнему, укрыть в своём доме кровного
врага никто не просил (хотя и это было бы вполне в духе
Пашто-Валлай, вздумай гипотетический враг прямо попросить
убежища).
В свою очередь, предполагалось,
такой гость должен в будущем ответить хозяину тем
же.