— Поговорим о семантике? — я закусываю губу.
— О чем угодно, но после того, как ты скажешь – затрахать. Скажи. Затрахать. Ну же. Это не сложно.
— Я не могу. Я даже про себя его крайне редко употребляю. Оно вульгарное.
— Просто “вульгарное”? Или “вульгарное-дефис-что-то там еще”? — дразнит Вадик.
— Отстань от меня.
— Марина, ну пожалуйста, — он гладил меня по согнутой ноге. — Я никому не скажу, какая ты плохая училка.
— Ладно. Затрахать? Доволен? — выдаю, состряпав кислую мину.
— Да, — с удовлетворением кивает Вадим. — Я сорвал с твоих губ твое первое “затрахать”. Чувствую себя Нилом Армстронгом.
У меня вырывается судорожный смешок.
— Это я на тебя пивом надышала? Пошли разговоры про космос?
— Нет. Вернемся к моему вопросу. Так что ты скажешь, если тебе перед сексом дадут слово?
— Но меня, — я понижаю голос и морщусь, — не затрахают до смерти?
— Нет. Как максимум – до звезд перед глазами. И, возможно, у тебя временно откажут ноги от оргазма.
— Если так, то я скажу, — облизываю губы, представляя, каково это – обезножить от удовольствия, — чего же мы ждем, вперед. Ух-ху!
Издав странный булькающий звук, Вадим начинает смеяться.
— Ради бога, никогда не говори мне перед сексом “ух-ху”.
— Почему это? — тоже трясусь от смеха, заправляя в вырез халата вывалившуюся грудь.
— Потому что это смешно! А я не могу смеяться и трахаться. Смех убивает желание!
— Правда? Убивает? Совсем?
Собираясь подразнить Вадима, я привстаю на локте и нежно провожу кончиком пальца по его животу вниз, взъерошивая дорожку из темных волосков.
Моя ладонь тормозит в верхней части паха. Сложив губы дудочкой, я говорю:
— Ух-ху… Ух-ху…
Вадим смеется, сотрясаясь всем телом.
— Мне страшно. Кажется, что меня домогается сова.
— Ух-ху… — сквозь смех повторяю, накрывая ладонью член, который наливается кровью и пружинит, ударяя меня по руке. — Смотри-ка, кажется, он совсем не против сов. И междометий. А кто-то говорил, что смех убивает желание.
— Это не желание, — усмехается Вадим. — Ему просто любопытно. Он у меня никогда не видел сов. И не слышал про междометия. — Я сползаю ниже, на уровень его бедер, и провожу языком вдоль твердеющей плоти. — Блядь… — глухо стонет парень уже без всякого смеха.
Сглатываю и нерешительно замираю. Мы просто шутили. Я не планировала ублажать Вадима таким способом. Честное слово. Но теперь его увеличивающийся на глазах член становится для меня вызовом.