Я с минуту постоял около двадцать второго кабинета –
прислушивался к звучавшим за дверью звонким голосам. Отметил, что в
классе собралось не меньше полутора десятков человек. Ничего
интересного я не услышал, прошёл к окнам, за которыми уже сгущались
сумерки. Школьные коридоры ещё не выглядели безлюдными. Мимо меня
то и дело проходили учителя и задержавшиеся в школе
старшеклассники. В конце коридора шаркала по полу намотанной на
деревянную швабру тряпкой седовласая техничка. Около окна я надолго
не задержался – неторопливо прогулялся до актового зала (видел,
подходя к школе, что в окнах зала горел свет).
Приоткрыл дверь, заглянул в зал.
Увидел на сцене группу школьников. Узнал Свету Клубничкину из
десятого «А» и Геннадия Тюляева из одиннадцатого «Б». Они стояли,
вытянувшись по струнке, смотрел друг на друга. Клубничкина замерла,
горделиво вздёрнув нос, словно изображала несломленную комсомолку
на допросе в гестапо. Я отметил, что выглядела Света неплохо.
Решил: не удивительно, что Лёша Черепанов выбрал её на роль
натурщицы для увековечивания на бумаге образа гордых покорительниц
космоса. Тюляев смотрел на Свету преувеличенно серьёзно, сжимал
кулаки – он походил на эдакого идейного комсомольца, киношного
Павку Корчагина.
- …А если нам убить их главного оперлейтенанта?! – воскликнула
Клубничкина.
Она добавила в голос трагичные ноты.
- Убить-то мы его убьём, - ответил ей Тюляев. – Да только нового
пришлют!
Он махнул рукой – будто разрубил невидимой шашкой невидимого
врага.
Из-за спины Геннадия выглянула незнакомая мне черноволосая
девчонка, крикнула:
- Давайте уничтожим все списки!
Я уловил в её призыве фальшивые ноты.
Гена и Светлана повернули в её сторону лица. Тюляев покачал
головой.
- Они на бирже под охраной! – объявил Геннадий.
- Мы сожжём биржу! – сказала Клубничкина. – Вместе со всеми
списками и документами!..
«Эмма, похоже, что тут совещаются подпольщики-молодогвардейцы.
Не буду им мешать».
Я усмехнулся, аккуратно прикрыл дверь – голоса репетировавших на
сцене артистов стали тише. Я взглянул на часы, подумал о том, что
давно не проверял положение стрелок на циферблатах: свою нынешнюю
жизнь сном уже не считал. Отметил, что время перевалило за семь
часов вечера. Прошёлся мимо зеркал в вестибюле, взглянул на своё
отражение: для похода на комсомольское собрание я надел уже
привычный школьный наряд – джинсы и джемпер. Проверил в кармане
наличие комсомольского билета (я прихватил его с собой на всякий
случай). Прогулялся мимо двери двадцать второго кабинета. Услышал
за дверью голоса.