«Господин Шульц, уточните,
пожалуйста, вопрос», - произнёс у меня в голове голос виртуальной
помощницы.
«Эмма, найди мне любые упоминания в
сети об экспериментах, в которых фигурируют впавшие в кому люди и
виртуальная реальность».
Уже через секунду Эмма
ответила:
«Господин Шульц, к моему
огромному сожалению, запрошенная вами информация отсутствует».
«Так я и предполагал. Спасибо, Эмма».
***
В кровать я улёгся с мыслью, что
вряд ли скоро усну. Думал, что пролежу до утра, поглядывая на
чёрный прямоугольник окна и прислушиваясь к доносившемуся из-за
шкафа Иришкиному сопению. Мне казалось, что за проведённые в
гейдельбергской клинике месяцы я выспался на годы вперёд. Прикинул,
какие запросы сделаю ночью Эмме для поиска в интернете. Мысленно
подбирал для них точные формулировки, чтобы не выслушивать
бесконечные «повторите запрос» и «запрошенная вами
информация отсутствует».
Проснулся от громкого дребезжания будильника, стоявшего на тумбе
около Иришкиной кровати. Услышал, как недовольно застонала
разбуженная будильником Лукина. Зажмурился от света торшера,
вспыхнувшего рядом с кроватью моей двоюродной сестры. Окинул
взглядом погружённую в полумрак комнату – убедился, что открыл
глаза не в больничной палате. Увидел всё те же полки с книгами,
прикрытое шторой окно и письменный стол, около которого на стуле со
вчерашнего дня стоял мой школьный портфель.
Заявил:
«Эмма, вариант со сном теперь точно отпадает. Потому что за
семьдесят шесть лет своей жизни я ни разу не видел сон во сне. А
сегодня ночью мне приснилось, что я пел на сцене в Москве. На той
самой сцене, где у меня впервые сорвался голос. Причём, в том сне я
чётко осознавал, что сплю. Но всё равно мне этот сон не понравился.
Я вспомнил тот свой детский испуг. Это было неприятно. Я рад, что
проснулся. И вдвойне рад тому, что проснулся здесь, в этой комнате,
а не в больничной палате. С добрым утром, Эмма!»
«С добрым утром, господин Шульц!»
***
Ещё вчера я выяснил, что Иришкины
родители просыпались почти на час раньше нас. Они отправлялись на
работу, когда мы с Иришкой только-только шли умываться. Сегодня
спросонья я услышал их голоса, доносившиеся из гостиной – звучали
они бодро, хоть и безрадостно. В мою часть комнаты заглянула
Иришка. Она увидела, что я уже уселся на кровать. Сообщила, что
первая займёт уборную. Я рассеяно кивнул ей в ответ. Слез с
кровати, подтянул трусы. Босиком прошлёпал за шкаф, взглянул на
своё отражение в зеркале – убедился, что постарел за ночь не
больше, чем на сутки.