— Зоран, — осторожно произнёс Григорий, подходя ко мне. Его
голос был тихим, почти шёпотом. — Ты... вы в порядке?
Я кивнул, стараясь не показать, как болят мышцы. Моё тело было
слабым, но я знал, что должен держаться. Это всего лишь тело, его
можно натренировать, главное – мои знания и опыт.
— Я в порядке, — сказал я, стараясь говорить твёрдо. — Мы
движемся. Сейчас.
Они кивнули, но их взгляды были полны сомнения. Они смотрели на
меня, как на чужого. И я не мог их винить. Я и был чужой. Но сейчас
это не имело значения. Мы должны были двигаться.
Мы собрались и двинулись в путь.
Лес вокруг был тихим, только ветер шелестел листьями, да где-то
вдалеке слышался жуткий рёв. Мы шли молча, каждый погружённый в
свои мысли. Я чувствовал, как они украдкой смотрят на меня, как их
глаза полны вопросов.
Но никто не решался заговорить.
Лошадь подо мной двигалась ровно, её шаги отмеряли ритм, который
почти успокаивал. Но я не мог расслабиться.
Моё плечо горело, будто раскалённый металл впивался в кожу. Я
стиснул зубы, стараясь не показать боли, но она была невыносимой.
Яд безликих, должно быть, всё ещё действовал. Но вместе с болью я
чувствовал что-то ещё. Магию.
Она была как горячие потоки, которые текли по моим венам,
наполняя тело странным теплом. Я не понимал, как это работает, но
инстинктивно направил её к ране.
Сначала ничего не происходило, но потом я почувствовал, как боль
начинает утихать. Тепло сконцентрировалось вокруг царапин, и я
увидел, как края ран начинают сходиться, кожа затягивается,
оставляя лишь тонкие розовые шрамы.
— Зоран... — услышал я шёпот за спиной. Это был Артём. Он
смотрел на меня с широко раскрытыми глазами, его лицо было бледным,
как мел. — Ты... ты исцелил себя?
Я не ответил. Что я мог сказать? Я и сам не понимал, что
произошло. Но я видел, как его взгляд стал ещё более настороженным.
Он боялся. И, судя по тому, как остальные переглядывались, он был
не один.
Мы двигались дальше, и я держался позади колонны. Не из-за
страха — нет, я просто не знал дороги. Моё тело, хоть и слабое, всё
ещё сохраняло острые рефлексы, но память... память была чужая.
Я не мог вспомнить, куда мы идём, или что нас ждёт впереди. Но я
знал, что должен держаться. Я не мог позволить себе слабость.
Через несколько часов мы вышли из леса, и перед нами открылся
город. Он был огромным, окружённым высокими каменными стенами,
которые уходили в небо. На башнях развевались флаги —
тёмно-красные, с золотыми символами, которые я не мог
разобрать.