Двойная игра. Пока я сильнее – они подчиняются. Но это
временно.
Но сейчас это не имело значения. Мы должны были выжить. А
потом... потом я разберусь, что за чертовщина здесь
происходит.
Выжить. Понять. Захватить контроль.
Мы двинулись вперёд, пробираясь через густой лес. Седой мужчина
с шрамом — его звали Григорий, как я позже узнал — шёл впереди,
указывая путь.
Григорий. Старый вояка. Шрам говорит, что видел бои. Опасен.
Молодой парень с луком, которого называли Артём, шёл позади,
нервно оглядываясь по сторонам. Третий, крепкий мужчина с секирой
на плече, шёл рядом со мной, время от времени бросая на меня
настороженные взгляды.
Артём – трус. Молчун, но силён. Запомнить.
Лес был густым, деревья стояли так близко друг к другу, что их
ветви сплетались в плотный навес, почти не пропускающий свет.
Воздух был влажным и тяжёлым, пахло прелой листвой и чем-то
сладковатым, почти медовым.
Запах маскирует другие. Идеально для засад.
Я старался идти ровно, не показывая, как болит тело. Царапины на
плече горели, будто их полили кислотой, но я стиснул зубы и шёл
вперёд. Яд, должно быть, уже начал действовать, но я не мог
позволить себе слабость. Не сейчас.
Боль – просто сигнал. Не более.
— Боярин Зоран, — тихо сказал Григорий, оборачиваясь ко мне. —
Тебе нужно залечить раны. Мы можем остановиться, я знаю травы,
которые помогут...
Слишком настойчиво. Что-то задумал.
— Нет, — резко прервал я его. — Мы движемся. Рану обработаем
позже. Это просто царапина.
Не дам им меня ослабить.
Он хотел что-то сказать, но я уже отвернулся. Внутри меня что-то
странное происходило. Я чувствовал... тепло. Оно исходило из
глубины, будто где-то внутри меня тлел огонь.
Энергия? Магия? Или просто яд сводит с ума?
Это было не больно, скорее наоборот — оно придавало сил. Но я не
понимал, что это. Магия? Возможно. Но сейчас не время было
разбираться.
Если это ресурс – использую.
Мы вышли на небольшую поляну, где стояла повозка. Она была
массивной, с высокими деревянными бортами, обитыми железными
полосами.
Броня? Или просто для грузов? Нужно проверить.
Колёса были широкими, с толстыми шинами, чтобы не увязнуть в
грязи. Повозка была запряжена двумя лошадьми — крупными, с густыми
гривами и тёмной шерстью. На вид они казались выносливыми, но
сейчас стояли с опущенными головами, будто чувствовали
опасность.