Лошади напуганы. Значит, угроза рядом.
Рядом с повозкой стояли два крепких скакуна.
Быстрые. Для разведки или бегства.
Я окинул повозку взглядом, и в голове закралось подозрение.
Почему она была так далеко от места боя? Почему они не были рядом,
когда на нас напали? Это была ловушка? Может, они рассчитывали, что
я не выживу?
Предательство? Возможно. Следить за ними.
— Зоран, — снова обратился ко мне Григорий, но я его не слушал.
Мои мысли крутились вокруг одного: кто эти люди? И можно ли им
доверять?
Доверие – роскошь. Пока никому.
— Я поеду вперёд, — вдруг сказал Артём, подходя к одной из
лошадей. — Разведаю дорогу.
Слишком поспешно. Боится чего-то.
Я посмотрел на него и увидел страх в его глазах. Не просто
беспокойство, а настоящий, животный страх. Он боялся чего-то. Или
кого-то.
Не просто трусость. Конкретный страх. Интересно.
— Нет, — сказал я твёрдо. — Мы остаёмся вместе.
Разделяться – значит дать им возможность устранить меня.
Он хотел возразить, но я уже подошёл к лошади. Мои руки сами
потянулись к уздечке, пальцы нашли знакомые застёжки. Я даже не
задумывался, как это делаю — тело будто помнило само. Я взобрался
на лошадь с лёгкостью, которая, судя по их лицам, их
шокировала.
Значит, "Зоран" умел ездить. Хорошо.
— Зоран, ты... — начал Григорий, но я его перебил.
— Я еду верхом. Или будем продолжать болтать и ждать новой
атаки?
Тон, не терпящий возражений.
Они переглянулись, но не стали спорить. Григорий сел в повозку,
а Артём и крепкий мужчина — его звали Муран — остались на земле,
готовясь идти рядом.
Подчинились. Пока.
Я огляделся, стараясь запомнить каждую деталь. Лес, повозка,
люди — всё это было чужим, но в то же время... знакомым. Как будто
я видел это во сне. Но сейчас не время было разбираться. Я должен
был выжить. А для этого — не показывать слабости.
Адаптация. Первый этап пройден.
Мы тронулись. Лошадь подо мной шла ровно, её шаги были
уверенными. Я чувствовал, как тепло внутри меня растёт, как оно
распространяется по телу, приглушая боль. Это было странно, но...
приятно.
Что бы это ни было – использую.
И тут раздался рёв. Глухой, протяжный, будто из самой глубины
леса. Лошадь подо мной вздрогнула, а я почувствовал, как по спине
пробежал холодок. Это был не рёв безликого. Это было что-то
большее. Что-то опасное.