— Тебя не учили к девочкам не подкрадываться? — невинно хлопаю ресницами, придерживая Дилькин матрас.
— А тебя не учили сначала спрашивать, а потом бить? — Риналь потирает бок, окунает руку в прохладную воду, после прикладывая ладонь к ушибленному месту.
Первая помощь не требуется и ладно. Мог бы поблагодарить за это.
— Я же просила тебя следить за вещами, — шлепаю его по руке, чтобы отошел. Загораживает мне тут все, а в сумке, между прочим, кошелек лежит и паспорт.
— Тише ты, чудовище морское, я все уладил.
— И каким образом?
— Попросил какую-то тетку присмотреть.
Раздражает его настойчивость. Риналь как будто за одни решил пройти программу трех лет.
Ну кто так вообще делает? Нам бы сначала поговорить в спокойной обстановке, обсудить все нормально. Я до сих пор не знаю, что там у него в голове происходит.
Первое время била себя по рукам, чтобы не заходить ни на чьи профили. Пару раз срывалась, но от этого мне становилось только хуже. Дошло до того, что пыталась искать сходства между мной и женой старшего брата Риналя.
Зачем-то же он продолжал со мной встречаться, когда Вита вошла в жизнь четы Басмановых.
— Если мне из-за тебя придется восстанавливать документы…
— Не придется, — расслабленно отвечает Риналь. — Залезай на матрас, пока еще кому-нибудь здесь не подарила непередаваемые впечатления. Покатаю вас.
— Себя лучше покатай, желательно в противоположную от нас сторону. У тебя повязка на спине, ее нельзя мочить.
Риналь прищуривается.
— Что?
— Пытаюсь понять, ты за меня переживаешь или просто нашла предлог сплавить подальше.
Определенно второй вариант. Риналь мальчик взрослый, сам о себе способен позаботиться. Когда-то мне было это важно, но сейчас нет.
Нет — приходится повторять себе.
Не мои заботы, если соленая морская вода ужалит его ссадины под повязкой.
— Не отвечай, Тори, — усмехнувшись, Риналь оглядывает что-то за моей спиной. — Может, малую на горку?
— Сдурел? Ты посмотри на ее высоту, туда не пускают таких маленьких.
Замечаю, как Риналь мрачнеет. Он что-то бубнит себе под нос, у меня не получается расслышать из-за шума волн.
Через двадцать минут мы выбираемся на берег. Ловлю кнопку в большое полотенце, кутаю так, чтобы высовывался один только нос. Ребенок обиженно сопит на то, что ее бесцеремонно достали из воды, и даже шарик Дилю не радует.