Но иногда вымысел правдивее самой отъявленной правды, и я действительно верю в то, что создаю. Возможно, это всего лишь ещё один способ избавиться от реальности. Счастья и несчастья имеют свою, порой сумасшедше высокую цену. А за текст я расплачиваюсь временем, которого всегда мало, но будто бы в достатке. И лишь с наступлением чьей-либо смерти вдруг понимаешь, насколько ты сам не вечен, насколько ограничено твоё время.
Вдруг я поняла, что те огненные искры киновари в глазах незнакомца напротив — ничто иное как осознание потери, неискупимой и безжалостной. Должно быть, он держался весь день, не позволяя себе оплакивать родного человека, не позволяя сочувствовать другим в отношении себя, не позволяя лгать себе и верить чужой пустословной лжи. Он просто собрался и принял тот факт, что всё именно так, и в его жизни стало на одного человека меньше.
Нам принесли виски, и мы выпили вместе. Он по-прежнему много курил, но меня это больше ничуть не раздражало. Будто его личное горе выдало ему индульгенцию на мелкое хулиганство. Я даже простила ему это внезапное, почти хамское появление и смирилась с вынужденной паузой в работе.
Впрочем, работа моя застопорилась на том моменте, когда я пыталась описать возлюбленного главной героини. Словно что-то отключилось во мне: ещё совсем недавно буквы слагались в слова сами по себе, юлили, хитрили, но укладывались ровно, и работа неслась так без остановки до той решающей черты, когда появляется ОН. Полагаю, на этот образ я заранее возложила столько ответственности, что мой талант оробел пред ЕГО величием, красотой, умом. Меня вышибло из бурного течения мыслей настолько, что я даже не знала, как ЕГО назвать.
«Ну, давай же, — упрашивала я сама себя, — ты знаешь… Его зовут… Его зовут…»
— Как вас зовут? — спросил мужчина.
— Илзе.
— Необычное имя. Вы эстонка?
— Латышка. А как зовут вас?
— Антон. Не похож, да?
— Почему не похож?.. — задала я вопрос, в самом деле, внутренне негодуя, что имя это никак не сочеталось с моим героем.
Хотя сама уже успела беспричинно и глупо поверить в удачу: быть может, эта внезапная встреча подарит мне столь же внезапное озарение и выведет к нужному маячку, даст имя моему персонажу, которое я умудрилась потерять в закоулках фантазии.
Но, увы, ЕГО могли звать почти как угодно, только не Антоном. Слишком просто, слишком банально, слишком пресно. А ведь я ждала какого-то волшебства, знака судьбы, если так можно выразиться.