Вот допиваю свой кофе и ухожу. Самое главное для себя я узнала — зарплату работникам не урезают, а совсем даже наоборот — Романов планировал зарплаты повысить. Это, получается, я ему ещё и остаюсь благодарна.
Но на этом можно и завершать.
Пойду потужу над своей развалившейся личной жизнью, составлю график обязанностей на неделю и…
— …усадьба в этот комплекс как бы и включена. Вот у нас Лара по ней экскурсии проводит и даже квесты разнообразные. У наших гостей они пользуются большой популярностью.
Я встрепенулась, услышав своё имя. Подняла глаза и наткнулась на непроницаемый взгляд серых глаз.
— Квесты, — повторил Романов, и в его низком голосе звучало плохо скрываемое недоверие, будто он принял это за дурную шутку.
Я внутренне так и ощетинилась.
— Квесты, — повторила я, сжав ладонями почти остывшую кружку.
— И… что предполагает такой род активности?
— Всё зависит от типа игры, — мой голос был до того ровным, что хоть линейку подноси. — В основе квеста может быть поиск предметов или людей, игра в слова, шарады и тому подобное.
— А экскурсии?
— Разные. Дневные, ночные, тематические.
— Откуда берёте материал?
Совершенно обычный вопрос. Но кончики моих ушей и щёки мгновенно нагрелись.
— Из библиотеки, — процедила я. — Архивные записи.
— Полезные связи?
— Да.
— Сотрудничаете с библиотеками?
Я сглотнула и подняла на него взгляд:
— Я там работаю.
На лице Романова ни один мускул не дрогнул, но левая бровь чуть дёрнулась вверх. Конечно. Он не мог не помнить того, что мне напророчил.
Его взгляд с демонстративной медлительностью спустился с моего лица на руки, на палец без обручального кольца.
Губы скривились в едва заметной усмешке.
Сволочь.
Впрочем, мне, наверное, стоило бы обрадоваться, что годы спустя ему на тот случай уже так наплевать, что злорадствовать по поводу своей правоты он в открытую и не станет.
Нет худа без добра.
— Так вы планируете его продавать? — неожиданно подала голос блондинка. — В целом я заинтересована в приобретении.
Георгий Семёнович отпил из своей кружки и качнул головой:
— Всё не так просто, Дарья. Эта усадьба — наше наследие, понимаете? И если уж на то пошло, я её Ларе оставить хочу. Если сам до ума не доведу, то вот, может, ей удастся. На продажу его и этой земли я пока не решаюсь. А чем наш дом вам так приглянулся?
Дарья пожала точёными плечами, явно не обрадованная ответом: