Я высвободился – Макгиннис был странно покорен – и очутился в темноте и безопасности в тот самый миг, как подкрепление коснулось земли. На этот раз дожидаться я не стал. Мою жажду битвы в какой-то степени утолил бой с Баком, и я с честью мог укрыться в безопасном месте.
Сделав большой крюк, я пересек подъездную дорогу и продрался через кусты в нескольких ярдах от автомобиля, наполнявшего ночь тихим урчанием мотора. Было любопытно понаблюдать, что предпримет враг дальше. Маловероятно, что они пустятся прочесывать сад. Я предположил, что они признают поражение и уберутся, откуда явились.
И оказался прав. Долго ждать мне не пришлось. Очень скоро в свете автомобильных фар появилась маленькая группка. Трое шли сами, а четвертого, ругавшегося с яростью и вдохновением, выдававшим настоящего знатока, они несли на руках, сплетенных наподобие носилок.
Водитель, деревянно восседавший за рулем, обернулся на шум.
– Ну, захватили? – спросил он.
– Никого мы не захватили, – угрюмо бросил один. – Нету там Золотца. А Сэма мы ловили, но он смылся, да еще Бака отдубасил.
Они водрузили свой бесценный груз в машину, и Бак, сидя там, изрыгал весь свой репертуар ругательств. Двое залезли вслед за ним, а третий уселся рядом с водителем.
– У Бака нога сломана, – объявил он.
– Вот это да! – отозвался шофер.
Ни одного молодого актера, награжденного первыми аплодисментами, не пробирала такая сладостная дрожь, какая пробрала меня при этих словах. В жизни случаются триумфы и благороднее сломанной ноги похитителя, но тогда я так не думал. Я едва сдержался, чтобы не издать победный клич.
– Заводи! – бросил бандит на переднем сиденье. Рокот перешел в рев. Развернувшись, автомобиль с нарастающей скоростью покатил по подъездной дороге. Рев мотора становился все слабее и наконец затих вовсе. Отряхнув снег с пиджака, я направился к парадной двери.
Войдя в дом, я освободил Уайта. Тот лежал все там же, где я его видел. Развязать узлы на запястьях и щиколотках ему не удалось. Я оказал ему помощь довольно тупым перочинным ножиком. Уайт поднялся и принялся молча растирать затекшие руки и ноги.
– Они уехали, – сообщил я. Он кивнул.
– Вас мешком стукнули? – Он опять кивнул.
– А я сломал Баку ногу, – со скромной гордостью поведал я.
Уайт взглянул недоверчиво. Я пересказал ему как можно короче все свои приключения. Когда я дошел до того, как сделал Баку подсечку, мрачность на его лице сменилась веселой улыбкой. Увечье Бака всем окружающим доставило массу радости. Уайт, например, выказывал неподдельный энтузиазм.