Но фигура лишь слегка вздрогнула,
как будто её укусил какой-нибудь слепень.
— А ты крепкий орешек, однако, —
Биба был заинтересован. — Ну-ка, посмотрим на тебя поближе.
Он подошёл к решётке и грубо схватил
фигуру за шею, дёргая на себя.
Фигура медленно подняла голову.
И Биба отшатнулся, чувствуя, как по
его спине пробежал холодок. Вместо человеческого лица на него
смотрело… НЕЧТО. Чёрное и матовое, как вороново крыло. Рваные
лохмотья ткани образовывали подобие клюва и пустых глазниц, из
которых на него смотрела сама ночь.
— Кто ты такой?! — прохрипел
Биба.
Фигура молча встала во весь рост.
Чёрные лохмотья за её спиной вдруг зашевелились, превращаясь в
огромные крылья.
— Я? — прокаркал жуткий голос. —
Кроули.
— Охрана! — заорал Биба на всякий
случай. — Сюда! Быстро!
Он лихорадочно шарил рукой за
пазухой, пытаясь достать свой главный козырь — ритуальный кинжал,
подарок самого Папы Легбы. Говорили, что этот кинжал содержит в
себе агонию двухсот душ и способен убить даже самого сильного
Одарённого.
Но было уже поздно. Биба успел лишь
выхватить кинжал и замахнуться. Но чёрная рука перехватила его
запястье, сжимая с такой силой, что кости затрещали.
— Медленно, — прокаркал голос.
Кинжал выпал из ослабевшей руки
шамана и со звоном упал на каменный пол.
— Ты умрёшь. Твой жалкий хозяин,
Папа Легба, перешёл дорогу моему господину.
Он издал короткий, резкий звук,
похожий на воронье карканье. И в тот же миг из тела Бибы во все
стороны вырвались десятки чёрных шипов. Они пробили его плоть, даже
магический доспех, который он успел активировать в последний
момент.
Шаман взвыл от нечеловеческой боли,
его глаза полезли наружу, а затем тело обмякло, превращаясь в
кровавое решето.
Кроули отпустил его. Труп с глухим
стуком упал на пол.
В этот момент в катакомбы ворвалась
охрана — десяток крепких парней с копьями и арбалетами.
Кроули повернулся к ним. Его глаза
горели адским пламенем. Одним движением он выломал решётку своей
камеры, обломки которой полетели в охранников, сбивая их с ног.
Затем он расправил свои крылья и,
оттолкнувшись от пола, взмыл вверх, вылетев из катакомб.
* * *
Ну вот, опять понедельник…
Три дня пролетели, как один. Всё это
время я, конечно, пахал как краб на галерах, но ощущение, что дел
меньше не становится, а только наоборот — прибывает, как вода в
дырявой лодке, не покидало.