Люба кое-как доскакала по воде до дома. Один раз
даже поскользнулась и рухнула, в сапоги начерпала воды. Пришла
домой мокрая и сердитая. В избе ее встречал Кузьмич, Груша, Верочка
и какая-то огромная белая лохматая собака. Люба аж в дверях застыла
от неожиданности.
— Это еще что такое? — удивленно спросила
она.
— Дык, это собачка, — сказал Кузьмич, любовно
поглаживая псинку.
— Ни фига себе собачка, это целый пес. Откуда он у
нас? Где взяли? Не видела я ни у кого таких.
— Так сидел около крыльца. Я его и позвал в дом, —
тряхнул упрямо бородой домовой.
— Я ему говорила, что мы не псарня, а он все
заладил: «Песик замерз, ему холодно. Смотри, какой он пушистый,
будем его чесать и вязать с него носки и пояса», - вмешалась
Груша.
— Вот именно, смотри, какой он мохнатый. Ты
представляешь, сколько с него можно поясов навязать. А они ого-го
сколько стоят. Бизнес сделаем, деньги зарабатывать будем, - любовно
погладил пса Кузьмич.
— Так она жрет сколько, — не унималась Груша, — весь
твой заработок пойдет на прокорм.
— Так он еще и охраняет.
— Все, хватит спорить! — прикрикнула на них Люба. —
Сейчас мы никуда собаку выкидывать не будем. Попозже выясним, чья
она. Наверно, кто-то из новеньких привез, а она убежала и не знает,
как вернуться.
Груша посмотрела на Любу и всплеснула
руками.
— Ой, а ты же мокрая совсем. Упала, поди. Иди
быстрей одежу мокрую снимай, да к печке греться. Кузьмич, тащи
горячий взвар с медом.
Кузьмич пропал, а Люба побежала в комнату за сухой
одеждой, по дороге стаскивая с себя мокрые джинсы. Она
переодевалась, когда рядом появилась Груша.
— Ты Кузьмичу скажи, что он красивый, — тихо сказала
домовушка, — Он себе новый костюм пошил.
— Хорошо, — кивнула Люба.
Она натянула на себя теплый халат и вышла из
спальни. Мокрые вещи повесила рядом с печкой
сушиться.
— Я тебе сбитень приготовил, — сказал Кузьмич и
поставил на стол кружку с ароматным напитком.
Люба поблагодарила и внимательно на него
посмотрела.
— Новая одежка? — спросила она.
— Да, — довольно кивнул он.
— Красивая, и ты в ней такой видный. И рубашка у
тебя с вышивкой интересной.
— Это Грушенька вышивала, — гордо сказал он. — Ты
собачку не выгонишь? — Кузьмич заискивающе глянул на Любу. — Нам не
помешает охрана.
— Она же чья-то, да и не дело большой собаке в доме
жить, — покачала она головой.