Я задумался, где же грань, почему мне комфортно среди этих
людей, а среди тех же алтанбаевцев я будто по минному полю шагаю. И
ведь взрослый я воспринимал людей так же: свои, с ними в огонь и в
воду, и чужие, с которыми расслабляться нельзя. Что это? Застарелая
социофобия или чутье? Может, тот я тоже чуял человеческое нутро,
потому в его-моем окружении никогда не было гнилья и подстав? Наши
дружески подтрунивают, никого не унижая. Гопота проверяет на
прочность. Чуть зазевался – шакалы уже глодают твои косточки.
На конечной остановке, автовокзале, мы вышли еще более
напряженными. Нас встретил Рамиль, потянулся к «саженцам», но,
увидев милицейский патруль, взимающий дань с торговцев, решили
оружие не распаковывать.
— Помните, как выглядит Коля? – спросил я, Илья кивнул, все
замотали головами.
— Ясно, — кивнул я. – Значит, Димоны – со мной, прочесываем эту
сторону. – Я махнул рукой на юго-запад. – А вы, начиная с
автостоянки у входа на рынок, двигаетесь на север вдоль трассы.
— Встречаемся где и когда? – спросил Илья, глядя на наручные
часы.
Я достал свои из кармана рюкзака. Было почти четыре вечера.
— В полпятого возле администрации.
— Э, а оружие разделить? – спросил Рамиль.
— Если находите Колю, ведите его на место встречи. Сами ни во
что не ввязывайтесь. – Я в упор посмотрел на Рамиля. – Узнаю о
самодеятельности – придушу. Дело опасное. Решение принимаем
коллективно. Поняли меня?
— Че ты пялишься? – взбрыкнул Рам. – Поняли!
— Тогда приступаем, — распорядился я, и мы разошлись.
У моей группы было больше шансов найти Бузю, потому что севернее
рынком жизнь была фрагментарно, по сути, им следовало прочесать
только одну парковку, в то время как нам – парковку возле
администрации и дорогу, где оставляли машины желающие попасть на
рынок, а также параллельную ей центральную городскую трассу.
Бузю и паренька его возраста я обнаружил на плитах, где
подкармливал Свету и Ваню. Парни сидели на картонках, поджав ноги,
ели пирожки и запивали их кока-колой, а вокруг бурлил, гудел рынок.
Кричали зазывалы, прямо из багажников колымаг продавали вещи.
Хрупкая девушка, стоя картонке, что-то меряла, обернутая
полотенцем, которое держала пожилая упитанная армянка.
Увидев меня, Бузя просиял и помахал рукой. Подавился, пытаясь
проглотить пирожок. Напарник похлопал его по спине.