— Геннадий Константинович тоже об этом узнает! – пригрозила
сторожиха. – И взятку свои забери. Ишь ты. Банду сколотить
собирается!
Опять надо быстро принимать решение. И ведь оптимального не
было! Что ни сделай, будут обиженные. Еще пара секунд раздумий – и
я определился. Правда, решение временное и постоянным быть не
может, но вдруг со временем придумаю что-то получше?
Друзья, завтра до обеда выложу еще одну небольшую
главку. Оставайтесь на линии!
— Пусть проваливают бандиты твои! – разорялась сторожиха,
потрясая шваброй. – Милицию вызову! Директору позвоню! Говори им,
чтобы убирались!
Она орала так громко, что ее точно услышали на улице, и теперь
Алтанбаев уверен, что тренировка отменяется. Внутри меня сцепились
взрослый и подросток. Первый говорил, что я обнадежил людей, пусть
даже таких никчемных, и теперь должен решить ситуацию, а второй
вопил, что и так все решилось, сторожиха их не пускает, сняв с меня
ответственность, надо им так и сказать, и это сойдет за
уважительную причину для отказа.
Высыпавшие из раздевалки друзья столпились в галерее и, видя,
как агрессирует Людмила Павловна, не решались подходить, вникали в
происходящее по обрывкам фраз.
Я показал им «ок», обогнул сторожиху и выскользнул на улицу к
понурому Алтанбаеву. Кто бы подумал, что я буду сражаться с
системой за право гопников стать людьми? Сказал бы кто год назад –
в лицо ему плюнул бы, потому что считал подобных Алтанбаеву
опасными животными, которых надо отстреливать.
— Чтобы духу твоего… — донеслось в спину. – Совсем оборзели! А
вы что вытаращились? – напала она на друзей. - Собирайте манатки –
и вон отсюда!
Гопники молча смотрели на меня. Зяма показал дверям средний
палец и сплюнул на землю.
— У-у-у, мегера. Ну ниче, хана тебе, жаба свиноватая!
Клацнул замок, и я остался на улице без куртки. Похоже, пришел
конец моим тренировкам в спортзале. Представляю, что сторожиха
завтра утром расскажет директору, когда он придет на работу. Или
вот-вот позвонит и расскажет. Неплохо бы действовать на
опережение…
Я зябко повел плечами, глядя, как друзья уходят в
раздевалку.
— Че, вас теперь оттудова попрут? – спросил Заславский. – Она
лысому настучит, жаба эта.
Рассказывать о том, что мы ремонтировали спортзал и теперь
директор нам немного должен, я не стал – гопники могли расценить
это как сотрудничество с ментами, ведь в их представлении дрэк был
чем-то типа директора тюрьмы.