— Мама, что случилось?
Она повернула ко мне отекшее лицо.
— Андрей…
— Какой? Наташкин или…
— Андрюша, твой двоюродный братик… умер. – Она повертела в руках
трубку, откуда доносились протяжные гудки. – Мама позвонила.
Господи… мне надо к ней! Как бы приступ не случился.
— Как умер? – Я еще не до конца осознал услышанное, но
чернильное облако в душе начало ширится и темнеть. – Опять прыгнул
из окна?
— Нет. У него остановилось сердце. Никто не знает, как так. Его
будто выключили.
Меня словно кипятком окатили, закружилась голова, и я
прислонился к стене. Вот что случается с гнилушками, на которых
удается повлиять. Выходит, я убил его? Или это просто
совпадение?
Из зала высунулся Боря, повертел головой.
— Это прикол? Как это – умер?
— Взял и умер, — вздохнула мама. – Нет больше Андрюши.
Боря замер, подвигал бровями, губы вытянусь в нитку. Нет, он
сильно не расстроился, как не расстраиваются, когда из жизни уходит
далекий не очень симпатичный человек. Его поразила конечность
бытия.
Память взрослого шепнула, что, да, в молодости смерть кажется
чем-то противоестественным, как град посреди июля. Как смерть
любимой собаки. Потом один за другим умирают деды, бабушки, тетки и
дядья. Соседские старушки, которые в нашем детстве были
бодрыми.
Когда тебе сорок пять, то лента друзей во «Вконтакте» начинает
превращаться в некролог, и не дай бог дожить до момента, когда ты
остаешься последним свидетелем своего поколения.
Думал ли я о таком раньше? Нет, меня просто пугало осознание
собственной смертности. Года в три оно меня посетило, я понял, что
все станут старенькими, умрут, и я умру, и не будет ни-че-го –
испугался и перестал есть и спать.
Хотелось бросить все и поехать с мамой к бабушке. Если кому
сейчас паршиво, так это ей. Нам-то Андрюша никто, дальний
родственник, а она его с младенца растила, радовалась его успехам,
печалилась, наблюдая его деградацию.
Вспомнилась мать Барика, готовая наложить на себя руки после
смерти единственного сына, но она выжила после моего внушения. С
одной стороны, хотелось посмотреть, как бабушка, но с другой –
страшно прикасаться к чужой трагедии. Может, и бабушке внушение
поможет? Или ну его, вон какие у него последствия.
Грустная мама ушла в спальню. Боря проводил ее взглядом и
прошептал:
— Вчера был Квазипуп, и я тебе не показывал, но теперь можно.
Иди сюда. – Он достал из тайника под столешницей альбом. – Вот, я
дорисовал проект дома!