Дело было так: замдиректора той дверной фирмы проворовался, дал
ментам на лапу и сказал: «Повесьте на этого» — и на Виталю указал.
Те и рады стараться. Благо связи у него были, отпустили Виталю.
Ребра зажили, отек с лица сошел, но некоторые пальцы до конца не
восстановились.
— Только бы не менты, — проговорил я. – От них спасения нет.
Может, договоримся, отщипнут от нас кусок и будут следить, доить.
Но вдруг тупые попадутся, которые не поймут, что доить нас можно
долго, и прирежут курочку, которая несет золотые яйца…
Когда погрузка закончилась, один из грузчиков, а их было трое,
постучал в кабину, я вылез, поблагодарил его и отдал каждому по
пятьсот рублей.
Каналья спросил, когда я вернулся:
— И нафига?
— Надо, чтобы они были в нас заинтересованы. И тогда ни
бандитам, ни ментам не сдадут, как замдиректор не сдал.
— Увы, среди них полно тупых, — вздохнул Каналья, заводя
мотор.
На его месте Василий бы перекрестился на многочисленные образа и
начал истерить. Возможно, отказался бы набивать машину мукой и так
рисковать, купил бы немного товара, двумя ходками.
Но у меня есть только сегодняшний день, чтобы решить вопрос со
стройматериалами. Потом это будет сложнее.
— У тебя ствола случайно не завалялось? – спросил я у
Канальи.
— Не. Но пора подумать об этом. Человек со стволом более
убедителен. Дикий Запад, блин, у нас на востоке! Ствол, конечно,
хорош, но только — если нам угрожают не менты.
— Это да.
«КАМАЗ» поехал по хоздвору, а я прилепился к окну, высматривая
серую «девятку» или другую подозрительную машину. Наш грузовик
выехал с хоздвора, но слежку я не обнаружил. Может, и обойдется.
Была большая вероятность, что человек, который нами
заинтересовался, следил за мукомольным заводом всю неделю, пока мы
не работали, не дождался нас и плюнул, подумал, что залетные
какие-то.
Но с такой же вероятностью этот неизвестный мог заплатить
сотрудникам мукомольного завода, чтобы кто-то за нами следил.
Замдиректора отказался ему помочь, но найдется и тот, кто
согласится.
Все это будет работать при единственном условии: нами очень
сильно заинтересовались. Я скосил глаза на Каналью. Он что-то
насвистывал под нос, тоже посматривал в зеркала и выглядел
совершенно спокойным.
Он сунул в рот сигарету, а я замахал руками:
— Не-не-не! Не кури в салоне! А то отчим машину больше не
даст.