В центре же презентационного зала
возвышалась приличная куча костей, правда, на этот раз
преимущественно звериных. А чуть в стороне нашлось несколько
частично обгрызенных трупов, включая на редкость крупного,
темно-бурого окраса йорка, ближайших родственников которого Эмма
распылила на атомы меньше суток назад.
Судя по запаху, туши лежали здесь дня
три, не меньше. Однако выгрызены у них были только внутренности, да
и то кое-как. Ну и черепа разбиты, как у тех несчастных, которых я
видел в лаборатории. Так что, похоже, я набрел на чью-то столовую,
хотя вряд ли этот «кто-то» был человеком.
Следы зубов, которые я увидел на
мертвых телах, определенно свидетельствовали о наличии у
нападавшего очень своеобразного прикуса. Раны были рваными, не
такими, как от человеческих зубов или клыков обычного хищника. Я
такие видел только по телеку, когда смотрел программу про пираний.
Но чтобы пираньи вдруг стали сухопутными, да еще и начали прицельно
мозги своим жертвам выгрызать, это было что-то новое.
«В радиусе десяти майнов не
фиксируется присутствия живых, — исправно доложила Эмма, как только
я поинтересовался обстановкой. — В мертвых телах и окружающих
предметах есть полезные элементы. Поглотить?»
Я молча кивнул.
Само собой.
С биомассой в шахте дело обстояло не
ахти, а мне, если помните, постоянно требовались расходники. Тем
более что ни костям, ни мертвому зверью, ни останкам терминала это
не повредит, так что я без зазрения совести растворил все что мог,
затем проверил комнату на предмет второго выхода и, убедившись, что
такового нет, решительно направился в обратную сторону.
До раскуроченных дверей я добрался
без приключений, а вот второй коридор преподнес неожиданный
сюрприз. Не успел я завернуть за угол, как наткнулся на полноценную
баррикаду, собранную из старых стульев, кусков содранной со стены
обшивки, каких-то балок, покореженных дверей и даже лабораторных
столов.
Причем баррикада возвышалась от пола
практически до самого потолка, а единственный проход обнаружился на
самом верху и оказался похож на паучий лаз, соваться в который было
небезопасно.
Я, собственно, туда и не полез, а
вместо этого внимательно изучил во всех доступных спектрах, после
чего благоразумно использовал найниит, заодно еще чутка подпитав
свое умирающее тело. Правда, поскольку свободных частиц у меня
осталось мало, то времени на разбор завала ушло несколько больше,
чем обычно, даже с учетом того, что я спешился и бросил на
амбразуру свои найниитовые диски. Тем не менее мэнов через
пятнадцать размер отверстия под потолком стал вполне приемлемым для
спокойного прохода, поэтому я снова взмыл над полом, продолжая
беспрестанно утюжить окружающее пространство, и двинулся дальше,
внимательно отслеживая обстановку не только спереди, но и сзади, и
с боков, и сверху, и даже снизу, хотя, по идее, в этом не было
острой необходимости.