— Alors,quiêtes-vous,monsieur? — повторил он, на этот раз с оттенком
нетерпения.
Я позволил себе усмехнуться.
— Un homme qui a eu le malheur de se
trouver au mauvais moment et au mauvais endroit, — ответил я,
намеренно используя старомодный оборот.
Его глаза расширились.
— И что это
значит? Не в том месте и не в то время, — медленно произнес он, я
только усмехнулся.
— Вот так
шел своей дорогой и попал на каторгу, — грустно усмехнулся
я.
— Но так не
бывает, — с жаром воскликнул Левицкий
— Бывает!
Здесь я значусь как Пантелей, но это не мое имя. Его
даже никто не спросил.
— А как же
вас тогда зовут? И откуда вы знаете французский? Я не поверю, что
вы простой крестьянин.
— Сергей
Сергеевич, — назвал я свое настоящее имя. — Я получил очень хорошее
образование, а потом случилось так, что стал предоставлен сам себе.
Попал в парочку передряг, остался без документов, и мой путь
пересекся со здешним этапом. Я никого не убивал и ничего
предосудительного не делал, — легко ответил я, отделываясь общими
словами.
— О,
кажется, я понял, — закивал Левицкий. — Ваши родители умерли, но
успели дать образование. Отец наверняка личный дворянин и не смог
передать его вам по наследству, — протянул Левицкий.
Я только
развел руками, мне даже врать не пришлось.
— Но то,
что вы оказались здесь, — это вопиющая несправедливость, — горячо
произнес. — Я должен переговорить с Рукавишниковым, и вас не
переменно освободят.
— Не стоит,
мой друг. Вы позволите себя так называть? — И Левицкий кивнул. —
Боюсь, вы этим только навлечете на себя неприятности. Оставьте все
как есть, моя жизнь еще не закончена, да и каторга дело такое… — И
я повертел рукой в воздухе.
— Да вы
фаталист, Серж, — усмехнулся Левицкий и на пару минут замолк, а его
взор затуманился.
Мне же
стало понятно, что мой французский здесь на уровне, да и говорю я
соответствующе, если что, могу и за дворянина сойти.
— Никогда
не думал, что окажусь на каторге, — задумчиво заговорил Левицкий. —
И теперь, глядя на этих всех бедолаг, у меня возникла мысль, что
общество их не только должно наказывать, но и обязано исправлять,
пытаясь вернуть на путь праведный. А вы что думаете, месье
Серж?
— Отчасти я
с вами согласен, — усмехнулся я.
— И почему
же только отчасти? — серьезно посмотрел он на меня.
— Все ли
достойны второго шанса? Думаю, далеко не все. Здесь разный народ и
за разные злодеяния. Возьмем, например, Ваньку: ему пятнадцать
годков, а на каторге оказался из-за того, что воровал. Воровал от
нужды, ибо была у него маленькая сестренка, а мать заболела и не
могла работать. Его поймал городовой, Ванька пару раз ударил его, и
вот он на каторге. Думаю, ему можно даровать второй
шанс.