Теперь мое место соглядатая в Академии занял молодой граф
Шереметьев, которого Нечаев завербовал сразу же, как только
подтвердилась его непричастность к делам бабушки. Чтобы
поддерживать здоровье молодого человека, Злата согласилась сдать
свою кровь для исследований в секретных лабораториях канцелярии,
где по записям старой ворожеи смогли воссоздать нужный состав.
Вся эта история с ребенком черной невесты не укрылась от Дарьи,
так что теперь она все чаще уходила в себя и выглядела печальнее,
нежели обычно. Учеба помогала ей отвлечься, а большую часть
свободного времени она проводила в лабораториях Тайной канцелярии,
где изучала записи ныне покойной графини Шереметьевой.
Я же неожиданно обнаружил, что полностью предоставлен сам себе и
не имею абсолютно никаких срочных дел. Всю следующую неделю
Распутин планировал гонять моих сокурсников в тренировочных
драгунах, чтобы максимально ускорить их подготовку в условиях
нехватки управителей. Меня он от муштры освободил, поэтому я решил
скоротать время прогулкой.
Первым делом я решил отправиться в книжный магазин. Почти вся
моя внушительная библиотека осталась в имении, а пустые полки в
новом московском доме жутко раздражали, да и Дарье будет, чем
скоротать вечер, если она вдруг решит почтить меня своим
присутствием. Когда я сообщил о намерении Дее и Злате, одна
вызвалась сопровождать меня, тогда как другая, в силу
обстоятельств, решила остаться дома и уничтожать запасы пирожных,
кои моя горничная едва успевала пополнять.
– Если продолжишь есть сладкое, то могут заболеть зубы, –
предупредил я змейку.
В ответ Злата наградила меня неестественно широкой и немного
пугающей улыбкой, демонстрируя ровные ряды острых белоснежных
зубов.
– Она даже не потолстеет, – с толикой зависти вздохнула Дея. –
Ее естество слишком отличается от нашего.
– Не слишком, – запротестовала Злата и повернулась вокруг,
демонстрируя свой наряд – темно-фиолетовое платье модного нынче
покроя с высокой талией, которое купила ей Дарья. – Видите, даже
одежда ваша мне подходит! – от движения девушки, ее длинные
собранные в хвост волосы несильно ударили меня по лицу, обдав
знакомым ароматом свежескошенной травы.
– Ты носишь ее только потому, что графиня запретила разгуливать
по дому голышом, – подметила Дея. Она уже давно привыкла к обществу
дочери Великого Полоза и без всякого страха общалась с ней, как с
младшей сестрой.