Да и можно ли считать даром то, что навсегда вырвет тебя из
семьи, заставит страдать, сделает изгоем… Стоило бы назвать дар —
проклятием. Так честнее.
— Сейчас в этом зале находится сто сорок два человека. — Ректор
подходил к финалу приветственной речи. — Сто пять юношей и тридцать
семь девушек. Каждый из вас бесценен. Однако я не могу поручиться,
что до конца обучения доберутся все.
И эти слова мейстера Крона не означали: «будут отчислены», они
значили: «будут мертвы».
— Вы должны скрепить свое сердце и с достоинством принять свою
судьбу.
Веела застонала. Да уж, таким нежным цветочкам придется тяжелее
всего. А ведь никто и внимания не обратит на ее истерику — запихнут
в лабиринт и закроют дверь. По статистике, два процента одаренных
даже не успевают начать обучение — погибают на первом же
испытании.
Я стиснула запястье Фиалки и отчеканила:
— Немедленно вытри слезы и возьми себя в руки. Давай.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Веела уставилась на меня доверчивыми наивными глазами.
Проклятие, зачем я взвалила на себя эту обузу? Придется теперь в
лабиринте не отходить от нее ни на шаг. У этой овечки нет шансов
самостоятельно добраться до выхода.
— Я буду рядом, — протолкнула я сквозь зубы, будто
выругалась.
Поток одаренных выплеснулся из арки амфитеатра и потек вниз по
винтовой лестнице. Мы шли медленно. Будущие студенты академии
Торн-а-Тир растерянно озирались, переглядывались. Многие до сих пор
не верили, что все происходит с ними на самом деле, а не в
кошмарном сне.
От кирпичной кладки тянуло сыростью и морозным холодом. Стояли
первые дни жнивеня, сухие и солнечные, и воздух еще пах летом и
радостью, но здесь, в древних стенах академии, словно наступила
зима. Или, скорее, здесь она не заканчивалась.
У подножия лестницы нас встречали студенты второго курса,
подтянутые и суровые парни с деревянными планшетами в руках. Они
распределяли нас по группам, чтобы выстроить у одной из десяти
дверей, ведущих в лабиринт.
Одаренные без сопротивления подчинялись, вставали на указанные
места. Кто-то с ужасом таращился на обитую железными полосами
дверь, кто-то пытался завязать разговор, но слова в этом промозглом
и пугающем подземелье казались лишними и неправильными.
— Туда! — указал Вееле высокий второкурсник с ежиком
короткостриженых волос. Окинул быстрым взглядом меня. — Тебе к той
двери.