И снова тишина.
– Крестик, крестик, самый красивый на свете крестик…
Приговаривал я, забираясь в разбитое церковное окно цокольного этажа. Так что, выходит, Криста сама выбрала себе имя, да.
Мы жили в той полуразрушенной церкви. Я понимал, что детей надо кормить и мыть, но точно не готов был делать это сам. И если себе еду я еще мог украсть, то Кристе необходимо было молоко из бутылочки. И соска на бутылочку. Ну и где я это все должен был брать?
Именно вопрос жизнеобеспечения Кристы стал причиной того, что я нашел подобие семьи.
Мышку я повстречал на одном из рынков, когда пытался украсть молока. Она схватила меня за ухо, когда моя рука уже тянулась к заветной бутылке.
– Попался! – завопила она писклявым противным голосом и потащила меня в какую-то подворотню.
Я попытался вывернуться, но она держала за ухо крепко.
– Маленький гадкий воришка!
– Я не вор! – мне было обидно называться вором.
– Я своими глазами видела, как ты пытался украсть молоко! – девчонка за ухо развернула меня к себе, удивляясь моей наглости.
– Это не мне!
Она сразу же меня отпустила и с любопытством уставилась на меня.
– Котенка прячешь? Покажи!
– Не котенка, – буркнул я.
– А кого?
Конечно, мне хотелось переложить ответственность со своих плеч на чьи-нибудь другие, и мне действительно нужна была помощь. Поэтому я недолго думал.
– А ты никому не скажешь? – сощурился я.
– Зуб даю, – пообещала девчонка. – Коренной! Меня, кстати, Мышкой зовут.
Это показалось мне серьезным аргументом и почти клятвой на крови, и я повел Мышку в церковь. Новой знакомой было двенадцать или около того, она не помнила своих родителей и своего имени, жила на улице с самого раннего детства и на рынке тоже воровала. А ко мне прицепилась исключительно из природной вредности.
– Да, – протянула она, увидев орущего в грязных тряпках ребенка. – Это точно не котенок.
Я до сих пор благодарен ей за жизнь Кристы. Сам бы я не справился. Не в шесть лет. И хоть теперь мне пришлось воровать и для Мышки тоже, я был счастлив тому, что она взяла на себя заботы о белокурой девочке. Если подумать, то без Мышки и я бы не выжил на демоновой улице, у которой были свои законы, жестокие и непонятные, но неукоснительно соблюдаемые и вбиваемые кулаками прямо в тупые головы новичков. Наша старшая подруга сделала все возможное, чтобы я получил от уличной жизни как можно меньше тумаков.