Через час я успокаиваюсь.
По крайней мере, мне кажется, что прошёл час — что-то разглядеть из-за брезента невозможно.
Другие пленники сидят смирно. Наверное, уже свыклись со своим положением.
Работорговля — главный бич Ладоргана. Беспризорных детей, а также бездомных, грязных юношей и девушек вылавливают около деревень и в городах, но иногда кого-то могут случайно забрать и из обычной семьи. И потом этого человека можно считать без вести пропавшим.
Если ты попался, то разговоров с тобой больше не будет. Просто потому, что кляп из твоего рта никто вынимать не собирался, а с ним из горла вырывается только невнятное мычание.
Я в полной мере понимаю тот ужас, который пережила моя приёмная мать почти десять лет назад — ведь она думала, что Алексу забрали работорговцы и что она покинула их навсегда. В какой-то мере так это и было.
Наверное, сейчас я расплачиваюсь за свой обман. Вот только никто не хочет себе такой доли.
Больше я себе не принадлежу. То, что со мной сделают — от меня не зависит. И никакой Дар здесь не поможет.
Повозка двигается только тогда, когда отлавливают ещё троих и заталкивают их в клетку. Становится так тесно, что теперь мне трудно дышать.
Но кого это волнует? Работорговцы уже с улюлюканьем везут нас на встречу с худшим кошмаром наших жизней.
Мы останавливаемся только раз, поэтому на следующий день оказываемся в нужном месте. Нас выводят из клетки и только тогда я понимаю, насколько затекло моё тело и занемели суставы.
Шаги даются мне тяжело, становясь пыткой. Глаза, отвыкшие от света, слезятся...
Я уже готова свалиться от бессилия (за эти сутки я ничего не ела и не пила), как меня дёргают за цепь кандалов и только это спасает меня от встречи лицом с землёй.
Мыслей в голове нет, только пустота.
Слабость и смирение.
Пусть делают, что хотят. Всё равно я сейчас не живее куклы.
Кляп из рта исчезает. Для меня это мало что решает — сил на крик больше нет.
Меня практически волоком дотаскивают до какого-то сарая и бросают на сено. Зрение постепенно возвращается. Рядом со мной приземляется какой-то мальчишка. Совсем тощий и рыжий. Рекиец. Редкий товар — по слухам, рабы не из Ладоргана всегда ценятся выше.
Нам бросают бурдюк с водой, и мальчишка жадно подхватывает его. Напившись, он внезапно подносит сосуд и к моим потрескавшимся губам.