—
Прошу меня извинить, господа, — Игнатий поднялся. — Мне нужно
ответить на этот вызов.
***
Грохот выбитой двери застал юриста за чашкой
чая. Пётр Павлович даже не вздрогнул, когда в номер ворвались
шестеро полицейских в полной боевой экипировке, с автоматами в
руках.
—
Всем оставаться на местах! — рявкнул командир отряда, широкоплечий
капитан с красным лицом.
Адвокат неторопливо отложил книгу и аккуратно
поставил чашку на стол.
—
Господа, я полагаю, вы ошиблись номером, — произнёс он размеренным
тоном, как будто к нему заглянули соседи попросить соли. — У вас
есть постановление на обыск дознавателя Владимирского сыскного
приказа?
Командир отряда, слегка выбитый из колеи
невозмутимостью юриста, на мгновение замешкался.
—
Где Игнатий Платонов? — потребовал он, игнорируя вопрос. — Нам
известно, что он должен находиться здесь.
—
К сожалению, не могу вам помочь с этой информацией, — Стремянников
расправил манжеты рубашки. — А теперь, если позволите, я бы хотел
увидеть постановление на обыск и ваши служебные
удостоверения.
Полицейские обыскали номер, заглядывая даже
под кровать и в шкафы.
—
Пусто, капитан, — доложил один из них. — Только этот
сухарь.
Капитан злобно уставился на
юриста.
—
Стремянников Пётр Павлович? — спросил он, сверяясь с
бумагой.
—
Собственной персоной, — склонил голову юрист.
—
Вы арестованы за соучастие в заговоре против княжеской
власти.
Пётр Павлович позволил себе короткий
смешок.
—
Позвольте напомнить, что вторжение в частные владения без
постановления дознавателя — нарушение пункта 3 статьи 45
Владимирского судебника. Незаконный арест подданного иного
княжества — прямое нарушение Межкняжеского соглашения о правовом
статусе подданных Содружества от 1912 года. Ложное обвинение
должностным лицом противоречит пункту 1 статьи 96 Владимирского
судебника. Я правильно запоминаю ваше имя, капитан Дорохов? —
Стремянников точно разглядел надпись на униформе на груди
полицейского. — Оно будет фигурировать в моём иске.
—
Заткнись и пошёл, — грубо оборвал его капитан. — Тебя хочет видеть
сам церемониймейстер.
Когда на его запястья защёлкнулись наручники,
Стремянников сохранял абсолютное спокойствие.
—
Надеюсь, вы понимаете, что я являюсь подданным Сергиева Посада, —
спокойно произнёс он, направляясь к двери в сопровождении
конвоиров. — Это создаст серьёзный политический инцидент между
княжествами. К концу дня вы все будете безработными, а к концу
недели — возможно, арестантами.