– Ох, господи, были бы живы твои родители, наверное, тогда бы ты не был таким увальнем. Ведь мальчонкой-то такой шустрый был, прям бесенок. И куды все подевалось? Хотя, кто его знает, был бы, не был бы, – после некоторого раздумья промолвила она, жалостливо глядя на жирную спину удаляющегося к телевизору племянника. – На все воля божья, – и она усердно принялась мыть посуду, накопившуюся после ужина.
По телевизору шла очередная серия из цикла о ментах: оперативники ловили преступника. Тот ловко перемахнул через забор и исчез в проходном дворе дома.
– Завтра надо во что бы то ни стало прочитать что-нибудь о следственных делах, о криминалистике, – озабоченным голосом изрек Павел Иванович и, выключив телевизор, направился к дивану. Почему-то вспомнилось, что многие ребята, с которыми он учился в школе, уехали кто в Чебоксары, кто в Москву, а он что же, хуже их, получается? С другой стороны, ему и здесь неплохо. Работа есть, зарплату получает. Квартира у тетки хорошая, теплая. Хозяйка она экономная, на жизнь им хватает. Вот и ладно. Проживем как-нибудь. Если все разъедутся, что же будет тогда?..
Он долго не мог заснуть, так как сердце стучало слишком тяжко и ныло к тому же. Он боялся, что умрет нынешней ночью, и лишь тихо шептал:
– Лишь бы дожить до завтра, лишь бы дожить…
Будильник, который он завел на шесть часов утра, чтобы рано подняться и начать новую жизнь, стучал так сильно, что отгонял нахлынувшие, было, дремы.
Моментами ему представлялась прекрасная будущность: он стройный и сильный, ловкими ударами сбивает с ног оскорблявших беззащитную девушку хулиганов, и та, улыбаясь ему благодарно сквозь слезы, берет его под руку, и они торжественно направляются ко Дворцу бракосочетания.
Вот он, в непринужденной позе, говорит сногсшибательные фразы своим насмешникам, правда, такие фразы он еще не придумал, но с завтрашнего дня начнет. Например: «Эй, вы, бросьте хулиганить!» или вот еще лучше: «Немедленно прекратить безобразие, как вам не стыдно!» Ну, в общем, что-то в этом роде, и тогда все его станут называть не Павлушей, а Павлом Ивановичем.
Наконец, устав ворочаться, Павел Иванович встал, нервно взял будильник и, нажав на кнопку, спрятал его в шкаф, чтобы он не тикал. «Для сна остается слишком мало времени», – размышлял он про себя. – «А спать так мало очень вредно. Пусть лучше разбудит Матрена, посплю лишних пару часиков», – он заботливо поджал губы и вздохнул. – «Что ж, а заниматься начну послезавтра. Лишь бы завтра пораньше лечь спать».